Отпуск институтских преподавателей достаточно длинный и за такой период вполне можно было сделать все заготовки на зиму, на недельку съездить куда-нибудь вроде турбазы “Золотое озеро” или “Катунь” в Горном Алтае. Выбор не велик, но все же ежегодно можно было менять место отдыха. Санатории и курорты, как и все блага социализма, были по очереди и простым смертным строителям светлого Будущего мало доступны.
Правда, профсоюзы могли такое благо предоставить, но один раз в жизни, но для этого надо долго стоять в очереди. Эта очередь была гласной, и фамилии уже побывавших во всесоюзных здравницах, а также претендентов на оздоровление, вывешивали на доске объявлений возле месткома. Правда, была и вторая очередь (скорее её надо было назвать первой) о которой все знали, но молчали о ней на профсоюзных собрания, так как тайно мечтали в неё воткнуться. Люди из этой очереди были из ближнего окружения администрации, а также профактивисты.
Когда спрашивали у председателя месткома, бессменной Анны Ивановны, о путевках, то она очень ласково успокаивала и говорила:
- Ну, что Вы, дорогая Галина Федоровна, крайком союза изыскивает все возможности, и может быть дадут дополнительную горящую путевку. А может, вдруг, кто и из очередников откажется?
Как правило, отказы были зимой в разгар учебного года и некоторые преподаватели всё же рисковали собрать все медицинские справки, занимали деньги и по “горящим” путевкам ехали в Крым или на Кавказ. Потом они рассказывали, что меню было прекрасным, но море холодным и свирепым, а ветер сбивал с ног. И все 24 дня пришлось сидеть в корпусе и смотреть телевизор.
- Ну, что Вы хотите? Мы же бюджетная организация и нам всегда дают, что останется. Кроме того, все деньги профсоюза уходят на оплату детских пособий студенткам-мамашам. У нас же один профсоюз совместный со студентами - поясняла Анна Ивановна непонятливым.
Не было проблем с отдыхом для детей. Их стаями загоняли в пионерские лагеря. Каждый завод имел свой лагерь где-нибудь в окрестностях города. Благо кругом сосновый бор и река Обь, а также множество тихих, но холодных речек. В степи, все больше лагеря были на соленых озерах, а в предгорьях и горах Алтая и вовсе было раздолье - низкие горы, заросшие лесом и кустарниками, каменистые речки с водопадами, лесные поляны с ягодами.
В Горном Алтае расположено несколько турбаз, где отдых можно лишь с большой натяжкой назвать оздоровительным. Обычно, кто побывал туристом, возвращался с простудой и покусанным клещами. Эти твари стали настоящим бедствием для всех отдыхающих. Местных же жителей они не трогают, наверное, боятся алкоголя, которым те насыщены до предела. И все же турбазы Горного Алтая манили к себе, ведь расположены они в самых экзотических местах - на озере Ая, Телецком озере, реке Катуни.
Житье на турбазах было самым примитивным. В середине 70- годов, когда туристский бум в стране находился в самом зените, народ со всего Союза ехал посмотреть на экзотику: сплав на плотах, путешествия на лошадях верхом, купание в минеральных источниках и пр. Можно, конечно, было и поехать в путешествие поездом по ленинским местам, но эту возможность обычно предоставляли ветеранам партии или активистам-комсомольцам.
Когда мы первый раз поехали на турбазу у озера Ая, нам досталось жилье в палатках, но с железными кроватями. При этом постельное белье было совершенно мокрым, а одеяла изодраны. Кормили одними кашами, но при выходе на маршрут давали сгущенку и тушенку из расчета по одной банке на троих.
Посуда в столовой была, как всегда, жирной, плохо промытой. Но это осталось в прошлой советской жизни, о которой очень многие вспоминали с тоской. Этим же летом, когда на дензнаках стало тесно от нолей, а в магазинах появилось столько соблазнов, проблемы с отпуском стали просто не разрешимыми.
Куда поехать? Этот вопрос отпал почти совсем. Чтобы поехать, нужны деньги, а отпускных хватает только на “туда”, а обратно надо либо пешком, либо оставаться там насовсем. Местные турбазы и дома отдыха в своих рекламах зазывали уже не на 24 дня, а хотя бы на одну ночь. Наше предприятие всю зиму давало нам отказы на путевки, а профсоюзный деятель, Анна Ивановна, все продолжала нам объяснять это высокой рождаемостью в студенческих семьях.
Перед самым отпуском администрация объявила, что будут путевки лишь в августе на одну неделю в дом отдыха на озере Ая. Желающих оказалось немного, так как был самый сезон сбора овощей и интенсивные работы по консервированию. Наша кухня тоже была превращена в засолочный цех.
Счетчик крутился, бешено отмеряя киловатты электроэнергии. Соседка, зав. кафедрой вычислительной математики, высчитала, что выгоднее покупать готовые соленья в магазине, чем все делать самим. Собирались мы на отдых двое суток. Брали теплые вещи, купальники, босоножки, зонты. Погода была неустойчивой, и всё могло быть на крайнем юге Сибири!
Утром, у главного корпуса университета стоял автобус. Почти все были в сборе и нагружены рюкзаками, пакетами, сумками. Последними появились Галина Федоровна с большой корзиной и Валентина Васильевна с букетом цветов и зонтиком.
- Зачем Вы взяли с собой цветы?
- Не оставлять же их одних дома! Я ведь уезжаю, и цветам будет скучно без меня.
- А Вы, что Галина Федоровна, кошку с собой взяли?
- Нет, это я помидоры взяла себе на неделю. Жалко же переспеют. Этой корзины нам с Зайкой хватит на всю неделю отдыха. Это ж витамины на всю зиму!
В автобусе места хватило всем, а вот сумки пришлось везти на другой машине. Ехали весело - все стали, что-то жевать, как только отъехали от корпуса университета. Сразу после нового моста через Обь все дружно стали просить остановку по надобности. И такие остановки стали делать почти через каждый час, потому что все ели и пили.
К обеду проехали Сростки. Базар в этом селе оказался на удивление богатым, как будто, это не Сибирь, а где-то южный край! Но цены были запредельные и единственную покупку - дыню за десять тысяч могли себе позволить лишь преподаватели с иняза. На репетиторстве видно денег накопили! В Майме была последняя остановка, и все набросились на мороженое. Кто-то сказал, что на базе отдыха оно в три раза дороже. Не успели доесть мороженое, как подъехали к берегу Катуни.
Остановились около подвесного моста. Это был старый мост на канатах, и по нему можно было ходить пешком, а также проходили легковые машины без пассажиров. Все кто отправил вещи на другой машине пошли через мост пешком, так-как наши сумки везли другой дорогой.
Нам надо было после моста подниматься по лестнице на гору по 144 ступеням лестницы. Раньше она была с деревянными ступенями, а ныне уже с металлическими. С каждой площадкой мы оглядывались назад и любовались панорамой Катуни и невысокими горами. Какая же красота была кругом! Разместили нас на территории санатория Бийского химического завода. Это раньше он так назывался, а теперь это было Акционерное Общество “ПОЛИЭКС”.
Химики выкупили всё, что было на территории и даже построили роскошный трех-звездочный отель по югославскому проекту. Среди ветхих деревянных домиков он смотрелся просто дворцом. Селили туда только своих заводских, да еще иностранцев, если те вдруг появлялись в этой сибирской глухомани.
Нам достался домик на шесть комнат. Снаружи он был такой маленький, что просто диво, как это в нем уместились двенадцать кроватей! Окно нашей комнаты выходило прямо на туалетный домик типа сортир, дверь в котором не закрывалась и, справляя нужду, её надо было все время придерживать рукой. Зато из этого домика через дверь открывался роскошный вид на югославский отель и зеленые склоны гор.
Пока мы размещались в комнате, получали постельное белье - пошел дождь. Здесь в предгорьях Алтая погода была непредсказуемой и могла в любое время смениться. В домике как-то стало сразу сыро, и из под пола задул сильный ветер. Вдобавок на металлических кроватях сетки были такие растянутые, что как только на них сядешь - оказываешься на полу.
- Как же мы будем тут спать? Знала бы, что тут так плохо - уехала бы сразу назад домой - заныла моя жена
. Своими бедами она поделилась с Валентиной Васильевной.
- А вы снимите кровати со спинок и поставьте их рядом на пол. Будете спать вместе и вам будет тепло, - посоветовала та моей жене.
Мы так и сделали. Четыре одеяла, которые нам выдали, да одно привезенное из дома, быстро согрели нас и мы, утомленные дорогой и в предвкушении праздного времяпрепровождения, уснули. Сколько мы спали - не знаем, но проснулись вроде бы сразу же. Нас окружали кругом звуки, которые доносились из-за фанерных перегородок и с улицы. Туалеты под окном работали на полную загрузку. Двери в них хлопали постоянно. А так как было темно, то все посетители деревянного домика громко комментировали свои ощущения, когда они на что-то наступали.
Вдобавок, вновь приехавшие отдыхающие, не видя номеров на домиках, громко спрашивали, куда их черт занёс! Им громко отвечали отовсюду, но не на вопрос, а о том, куда им надо очень далеко идти. Потом закончилась дискотека, и более молодые отдыхающие начали укладываться спать.
Уже близко был рассвет, так как стала видна тень парочки, сидевшей прямо под нашим окном на завалинке и мурлыкавшей о чем-то очень интимном. Проснулись мы, когда было еще темно оттого, что отлежали себе бока на полу, сетки кроватей прогнулись, и мы практически лежали на жестком полу. Это все-таки не очень привычно после домашних кроватей. Решили мы снова восстановить интерьер - поставить сетки на спинки. Но они почему-то не хотели становиться на свои места. Мы пытались сделать это очень тихо, но, к сожалению, картонные перегородки донесли до нас:
- Какой черт опять кровати переставляет ночью? Утром мы проспали завтрак, и пришлось довольствоваться остатками домашней еды, а так как было тепло и колбасу уже трудно было назвать свежей, то весь прошедший день прошел в ожидании позывов в домики под окном.
Мы попили даже кофе, вскипятив маленьким кипятильником воду в тарелке. Правда, кофе из пакетика отдавал пареной свеклой, хоть и имел надпись “лучший кофе в мире”.
Все остальные дни отдыха были близнецами-братьями: еда, сон, купание. При встрече все коллеги спрашивали друг друга: - А кормить сегодня в столовой будут? А то повара сказали, что собираются бастовать.
Закончился наш отдых быстро. На шестой день мы уже паковали свои сумки и странно, их вес почти не уменьшился. Когда садились в автобус, водитель приехавший за нами, передал Галине Федоровне корзинку с переспевшими помидорами - она их, как и Валентина Васильевна свой зонтик, забыла в автобусе неделю назад.
Об авторе
Рассыпнов Виталий Александрович. Родился в селе Сорочий Лог Первомайского района Алтайского края в 1945 году. Доктор биологических наук, профессор Алтайского государственного аграрного университета.
Виталий РАССЫПНОВ. Люди гибнут за металл…(рассказ)