– Фашизм – это невероятно страшно. Это такая жестокость, что рассказать невозможно, – в голосе Галины ПЕТУХОВОЙ, барнаульской пенсионерки и члена краевого отделения Всероссийского союза малолетних узников фашистских концлагерей, слышатся слёзы. – Мы столько вытерпели… И счастливы, что выжили тогда и что живы до сих пор.
Когда началась война, ей было всего 4 года. С родителями и двумя старшими братьями она жила в старинном русском городе Пскове.
Устоял только Кремль
– Немцы рвались к Ленинграду. А на их пути – Псков. Город бомбили так, что практически сравняли с землей. Нетронутым остался только древний Кремль, – вспоминает Галина Петровна.
Ночью, чтобы ясно видеть цели, фрицы бросали с самолетов специальные фонари, которые долго висели в воздухе. Когда ребятишки впервые увидели дневной свет среди ночи, они с радостными криками выскочили на улицу. Но «волшебство» сменилось противным воем падающих бомб, страшным грохотом взрывов, огнём пожаров, страхом людей.
В первый же месяц войны Псков оказался под немцами. И ощущение постоянного ужаса стало повседневным для псковичей. Мирных жителей оккупанты и били, и убивали легко. А если узнавали, что кто-то уходил в партизаны, то расстреливали или вешали всех членов семьи. Поэтому когда 12-летний брат Николай подался в леса в партизанский отряд, мама за ночь поседела.
На них никто не донёс. Но тревога не покидала. И не напрасно. В марте 1943 года в дом неожиданно вломились полицаи. Выгнали на улицу, повели к вокзалу. Сотни людей загрузили в щелястые грязные вагоны, в каких обычно перевозили скот. Куда и зачем их везут, никто не знал. В дороге не кормили, пить не давали. Печки в вагоне не было, туалета не было.
Их привезли в Литву, в концентрационный лагерь города Алитус.
Машина смерти
– Поселили нас в наспех сколоченных временных бараках, – рассказывает Галина Петровна. – Вся территория лагеря обнесена была колючей проволокой. Предупредили: «Она под током – не вздумайте бежать».
Кормили плохо – баланда гнилая и кусок липкого, на пластилин похожего, хлеба. Страшный холод: в бараках не было печей, согреться можно было только тесно прижавшись друг к другу. Взрослых с утра уводили на работу, дети ждали их возвращения, свернувшись клубочками на нарах. Иногда к ним приходили немецкие врачи, делали какие-то уколы, потом брали кровь на анализ. Наверное, проводили опыты.
Мама убиралась в соседних бараках. Отец копал траншеи, в которые сбрасывали тела умерших. Мертвецов было много. Умирали от недоедания, побоев. Многих убивали при попытке бежать. Иногда взрослые говорили между собой, что лучше – терпеть бесчеловечные условия или пытаться вырваться отсюда? Отец говорил: «Побежим – убьют, останемся – можем умереть. Но здесь есть надежда выжить».
Они выжили, несмотря на то что мать с отцом переболели сыпным тифом, свирепствовавшим в концлагере. Выжили, несмотря на побои резиновыми дубинками за малейшую провинность.
– Ох, и больно же били! На себе испытала, – вздыхает собеседница. – Фашистам было всё равно, что ты ребёнок, били (особенно женщины-охранницы) зверски. И собаками травили. А они страшные! С поводков срывались, гавкали так, что душа в пятки уходила.
Зачем их согнали в Алитус? Только для того, чтобы рыть траншеи для покойников? У женщины, которая помнит время, проведённое в лагере смерти, такое мнение:
– Они нас всех хотели просто погубить. Это было место, где мы должны были умереть.
В людях
Когда советские войска освободили несчастных узников концлагеря, выяснилось, что их семье некуда возвращаться: дом в Пскове был разбомблён. Они встретили освобождение в лохмотьях лагерного обмундирования. Больше ничего не было.
Тех, кто оказался в таком же положении, было немало. Чтобы прокормить свои семьи, люди шли на работу к зажиточным литовским хуторянам, у которых было много земли, большие хозяйства, а рабочих рук не хватало. Семью Галины Петровны взял к себе в местечко Бутримонис некто Яблонский. Поселили новых батраков в баньке. Кормили сытно. Но и работать приходилось много. Отец с братом – в поле и на скотном дворе. Мать – в хозяйском доме. Было дело и для Гали: она выискивала места, где куры несли яйца, собирала их в подол своего платьица и приносила хозяйке.
Сразу же после освобождения родители искали своего старшего сына. Того самого, что ушел в партизаны. И нашли! Николай вскоре приехал к ним в гости. Из его рассказов маленькая Галя запомнила то, что самым страшным для её брата было… убивать фашистов.
Долгожданная встреча оказалась недолгой. В то время в Литве было неспокойно – пресловутые лесные братья охотились на русских и тех, кто приходил с фронта или кто воевал с немцами. Каждый день в окрестных лесах стреляли. Очень часто бывшие узники «Алитуса» ходили на похороны кого-то из знакомых. Зная об опасности, которой подвергается их сын – красный партизан, родители попросили его уехать.
Впрочем, вскоре и сами они покинули «гостеприимный» Бутримонис. Вернулись на родину. На первых порах поселились у дальнего родственника в деревеньке под Псковом. Там десятилетняя Галина впервые пошла в первый класс. Школа находилась в селе за четыре километра от дома. Каждый день пешком – туда и обратно. Но училась девочка взахлеб. И через полгода, видя её успехи, учителя перевели Галю во второй класс. Кстати, позже ей ещё раз удалось закончить два класса за один учебный год, поэтому семилетку она «прошла» всего за пять лет.
«Я должна жить!»
Их семье невероятно повезло: все прошли нечеловеческие испытания и уцелели, были на волосок от смерти и выжили. Судьба, казалось, хранила Галину Петровну. Вышла замуж за офицера. Родила двоих детей. Получила хорошую специальность – инструктор-преподаватель курсов кройки и шитья. Работала учителем домоводства в школах тех городов, где приходилось служить мужу, с которым «моталась» по всему Советскому Союзу – от Украины до Сибири. В Барнауле десять лет проработала учителем труда во вспомогательной школе-интернате №2…
Но судьба не только её хранила, но и кусала сильно. Трагически погибла 18-летняя дочь. Умер от неизлечимой болезни сын. Они ушли молодыми, не оставив ей внуков. Сегодня она одна.
– Я хочу долго жить, я должна долго жить, – как заклинание повторяет она. – Иначе кто будет ухаживать за могилками моих самых любимых людей?
Эта 77-летняя седая женщина совсем не замкнулась в своём личном горе.
– Главное – не сидеть дома! – уверена Галина Петровна.
Она активно работает в совете ветеранов Центрального района Барнаула. Встречается с участниками ВОв, поздравляет их с праздниками, ищет спонсоров, готовых дать денег на подарки им, печёт для них вкуснейшие сдобные булочки. А ещё встречается со школьниками и рассказывает им о том, что довелось пережить в фашистском концлагере.
– Молодые сегодня мало что знают и мало интересуются темой войны, – с сожалением говорит она. – Но когда им начинаешь рассказывать, они слушают с огромным интересом!
Часто во время таких встреч Галина Петровна раздаёт подросткам стихи о войне и просит прочитать то стихотворение, которое их особенно затрагивает. Когда она слушает строки, написанные Адой Родиной, тоже бывшей малолетней узницы гитлеровского лагеря «Алитус», то кажется, что это и её собственные слова: «Ребёнка лепет, детский смех… Что в жизни может быть дороже? Я говорю устами тех, Кто сам сказать уже не сможет»
Досье
Среди наград Галины Петуховой есть памятная медаль, которую вручают только тем, кто в годы войны выстоял, оказавшись в фашистских концлагерях, – «Непокорённые. За стойкость и верность Родине в годы войны». Кроме того, бывшая малолетняя узница фашистского концлагеря в городе Алитус имеет три юбилейные медали «50 лет Победы». «60 лет Победы» и «65 лет Победы». Гордится Галина Петровна и своей медалью «Ветеран труда», которую получила за многолетний добросовестный труд (свою трудовую деятельность она начала в 1955 году, когда ей исполнилось 18 лет). Всю жизнь она преподавала детям швейное дело.
В Барнауле готовят костюмированную реконструкцию боя «На безымянной высоте» 
Ветеран Ленинграда. Жительница Барнаула Анна Силина вспоминает войну 
Алтайские ветераны вспоминают последний день войны 
Чтят ли внуки подвиги своих дедов? 
Льгота для узников