Барнаул, 28 мая – АиФ-Алтай. 34-летний сотрудник полиции Игорь Касаткин, отец 4-летней Ани (имя изменено), в очередной опровергает доводы следственного комитета, который не нашел состава преступления в действиях сожителя его бывшей жены.
Сам Касаткин, бабушка девочки и психологи, которые провели несколько экспертиз, уверены: дядя Саша (имя изменено) – педофил, искалечивший психику ребенка.
Больше года девочка лечится у опытнейших психологов, не обошлось и без применения «тяжелых» медикаментов. Без них Аня не спала по ночам, ее мучили судороги, были вспышки необоснованной агрессии.
«Посттравматическое стрессовое расстройство, тревожно-панический синдром» – такой диагноз поставили ребенку в феврале этого года в Краевом психоневрологическом диспансере.
По решению суда девочка уже год живет с папой, а с мамой может видеться лишь раз в неделю. Но фактически редкие встречи каждый раз заканчивались истериками.
По мнению психологов, у девочки при виде матери возникают устойчивые ассоциации с тем, что она пережила. Касаткин уверен: жена обо всем знала, но продолжала покрывать сожителя, заставляя девочку молчать при помощи физических наказаний.
Заявления матери о том, что отец внушил девочке «нужные мысли», разбиваются о доводы психологов, которые также выступали на суде и отрицали такую возможность.
Официальная позиция СК: отчим невиновен. Такой вывод следственные органы сделали на основе результатов психолого-физиологического исследования подозреваемого на «детекторе лжи», опроса родственников девочки со стороны бывшей жены (по мнению Касаткина, этого нельзя было делать после того, как суд вынес решение о местожительстве ребенка с отцом) и воспитателей детского сада.
«В совокупности собранных в ходе доследственной проверки доказательств, органы следствия пришли к выводу о несостоятельности доводов заявителя и об отсутствии в действиях отчима ребенка состава преступления. Данное решение неоднократно проверялось, в том числе надзорными органами», – прокомментировали решение в СУ СК России по Алтайскому краю.
«Я могу каждую фразу опротестовать и заявить свои доводы. Да, действительно, люди заблуждаются, и полтора года не то что ничего не проводилось, а проводилось именно укрытие преступлений. Я официально заявляю, что это именно укрытие преступлений», – говорит Касаткин.
Крайний вариант
От безысходности мужчина разместил фото «дяди Саши» и все результаты обследования девочки в соцсети, а также обратился на федеральные телевизионные каналы. После официального запроса СМИ, 21 мая 2013 года СК возбудил уголовное дело п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ (иные действия сексуального характера в отношении лица, не достигшего четырнадцатилетнего возраста).
Только на этот раз следственные органы пообещали дать правовую оценку, как действиям отчима, так и действиям заявителя – отца девочки.
«Если честно, страшно идти в том плане, что либо еще что-то сфальсифицируют, либо еще что-то придумают», – говорит Касаткин.
Как объясняет отец девочки, он предоставлял следственным органам и результаты психологического обследования дочери в краевом диспансере, и видеозапись, на которой она рассказывает о том, как дядя Саша трогал ее половые органы и делал больно.
Однако он утверждает, что видеозапись была приобщена к делу только после вмешательства федеральных телевизионных каналов. Как отмечает Касаткин, СК игнорирует и многие другие документы, которые он предоставлял на протяжении последнего года.
«21 мая у меня все-таки состоялся разговор со следователем, который скрывался от меня два месяца. Мною был задан вопрос: диагноз краевого психоневрологического диспансера фигурирует в отказной? Ответ не был мною получен», – говорит Касаткин, приводя еще массу похожих примеров и удивляясь, почему не было никакой реакции на его жалобы относительно работы следователей.
Следственные органы настаивают на повторном психолого-психиатрическом обследовании дочери в рамках процессуальной проверки. Психологи же, напротив, советуют отказаться от дополнительного травмирования психики ребенка, ведь тогда все их усилия пойдут насмарку. Причем, по его словам, обследованеи планировалось проводить у того е доктора, что и ранее.
«В краевом кризисном центре устроили мини-консилиум: директор, зам директора, несколько психологов и объяснили мне, что полтора года прошло и неизвестно, что покажут результаты (все это время доктора пытались вычеркнуть из памяти девочки страшные моменты – прим. ред.). Второй ответ был дан в том плане, что проводится реабилитация, а вы опять хотите ребенка заново будоражить, и за его дальнейшее психологическое состояние мы ответственности не будем нести», – рассказывает Игорь Касаткин.
4-летняя Аня сейчас уже не рисует страшные рисунки, от которых ее бабушка тут же начинает плакать. Она ходит в детский сад, играет на площадке с детьми и практически ничем не отличается от других детей.
Только девочка всем говорит, что у нее нет мамы, и с ужасом оглядывается на дверь, когда в нее звонят.
Ее папа же надеется, что резонанс в СМИ не позволит следственному комитету замять дело.
В алтайском Бийске семилетний мальчик разбил голову четырехлетней девочке 
Пропавшего ребенка вернули домой 
Рискует детство: В Барнауле участились случаи преступлений против детей 
Мальчик, пытавшийся повеситься из-за отчима, после лечения живет в приюте