Чуть более года назад в Управлении уголовного розыска ГУ МВД по Алтайскому краю был создан отдел по раскрытию резонансных преступлений, основные направления работы которого раскрытие краж с банковских карт и так называемых социальных мошенничеств.
Евгений Прохоров родился 22 ноября Имеет множество поощрений и наград, в т.ч. медали МВД России «За доблесть в службе», «За отличие в службе» II, III степени. По итоговым результатам в 2017 году представлен к государственной награде - медали «За отличие в охране общественного порядка».
«Тёмный лес»
Светлана Лырчикова: Евгений Сергеевич, чем была вызвана необходимость создания специализированного подразделения? Раскрытие краж, хищений, мошенничеств – обычная работа оперативников и следователей.
Евгений Прохоров: Преступления, совершаемые без физического контакта с потерпевшими - мы их называем дистанционными – довольно специфические. Хотя бы уже потому, что они, как правило, имеют серийный характер и в подавляющем большинстве своём совершаются жителями других регионов.
Необходимость в такой специализации стала очевидной в 2014 году, тогда осенью пошло значительное увеличение регистраций телефонных мошенничеств и мошенничеств, совершаемых посредством вирусных программ через Интернет. В сутки поступало до 20 сообщений о дистанционных преступлениях, а в 2015 году их рост составил 120%.
По решению руководства регионального главка была создана рабочая группа из опытных и инициативных сотрудников, первой задачей которой было понять, что с этим всем делать, как такие преступления раскрывать – они были внове, никаких наработок не было. Вирусы как орудие преступления – это был вообще «тёмный лес»! В группе было не более десятка человек, но из разных служб – оперативники, следователи, дознаватели, эксперты, чтобы каждый с точки зрения своей «специализации» предложил подход к решению задачи.
- Вы откуда пришли?
- Я оперативник. Начинал практическую службу в Центральном райотделе Барнаула, в основном работал по грабежам и разбойным нападениям. Через два года, в 2006 году, перевёлся в управление уголовного розыска ГУВД по тому же направлению.
- И с чего начинала ваша «спецгруппа»?
- Со сбора фактуры. Анализировали её, пытались как-то систематизировать. «Завязались» с МВД России, налаживали контакты в банковской системе, в платёжных, с операторами сотовой связи. Группе был дан карт-бланш, возникающие у нас проблемы оперативно решались на уровне высшего руководства, по финансированию вопросов не было. Характерная черта этого вида преступности – инорегиональность, тут требуется высокая мобильность, и никаких препятствий по выезду в командировки быть не должно. Определить, в каком регионе находится подозреваемый, куда ваши деньги ушли, мы можем отсюда. А вот где именно он или они – это надо устанавливать на месте с тамошними коллегами. Нашли - передаём все материалы следователю, теперь уже ему нужно ехать, лететь, оформлять задержание.
Когда мы выработали определённые алгоритмы, появились результаты. К примеру, в 2015 году вышли на группу, которая совершала мошенничества на территории пяти регионов, задержали её участников, и это была первая успешная оперативная разработка в стране по дистанционным преступлениям. Появившаяся практика показала эффективность, и руководством Главка было принято решение о создании специализированного подразделения. Де-юре отдел создан 1 сентября 2016 года.
Мы сразу были сориентированы не только на раскрытие, но и на обучение сотрудников в других подразделениях и «на земле». Дистанционная преступность стремительно проникает во все сферы. К примеру, если вы работаете в отделе по борьбе с экономическими преступлениями – там всё чаще «гуляют» электронные деньги. Если в подразделении по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств – там тоже преступность семимильными шагами уходит в Интернет. И мы не ограничивается «курсами повышения квалификации» и «ценными указаниями», но и оказываем коллегам практическую помощь, в том числе готовя им «плацдарм» в командировках. У нас уже во многих регионах налажены нужные связи, в том числе личные.
Конечно, не каждому оперативнику нужно осваивать эту механику, да и не каждый может её освоить. Я когда подбирал сотрудников в отдел, приглашал немало коллег, чью компетенцию высоко оценивал. Но после собеседования, где я объяснял нюансы работы, некоторые сами отказались.
Вездесуще и многолико
- Наверное, все хотя бы в общих чертах представляют, как ведётся расследование по обычной краже: осмотр места преступления, сбор вещдоков, поиск возможных свидетелей, украденных вещей – где-нибудь ниточка и появится. Но когда у какого-нибудь земляка незаметно для него самого с банковской карты «увёл» средства злоумышленник с другого конца страны, то тут-то от чего отталкиваться?
- Дистанционные преступления – это обязательно система. Это ведь бизнес, а любой бизнес требует вложений, в данном случае – покупки средств связи, программного обеспечения и так далее. Эти затраты надо «отбить», да ещё и «заработать» сверху и побольше. Как правило, после разового использования никто такое оснащение не ликвидирует, а это уже след. У нас есть оперативная база, которую все территориальные подразделения полиции пополняют каждый день – систематизация в нашем деле крайне важна. Она включает в себя все поисковые признаки по дистанционным преступлениям. Туда входят абонентские номера, номера электронных устройств, номера счетов, банковских карт… Интернет-преступность также имеет свои поисковые признаки: ip- адреса, места подключения и т.п.
Без ложной скромности скажу: к нам приезжали коллеги из МВД России, «позаимствовали» наши наработки, будут распространять по всей стране.
- Как мошенники выбирают потенциальные жертвы? Можно ли сказать, что одни люди в этом смысле находятся в высокой группе риска, а другие ему вообще не подвержены?
-Увы, нет. Такое мошенничество вездесуще и многолико. И нельзя сказать, что у жителей городов больше шансов стать жертвами мошенников, чем у сельчан. Тут градация идёт по способу совершения преступления.
Вот смотрите, злоумышленники «любят» заражать вирусной программой телефоны на операционной системе Android. На iPhone они не покушаются. Во-первых, не ломают голову по поводу их взлома, во-вторых, они всё-таки ориентированы на массовость, а айфонов меньше. Заразят вирусом, допустим, сто телефонов, из них 80 будут Android, к 50-ти будет подключен «мобильный банк», на десяти будут деньги, которые можно похитить. Причём ваш мобильный банк вам ничего не сообщит о движении средств и о их пропаже вы узнаете только тогда, когда воспользуетесь картой. Если у вас простейший телефон «дедовского» поколения, вас могут поймать на «ваша карта заблокирована» или «ваш родственник попал в беду». Задача мошенников – вынудить вас сообщить им данные вашей карты, которые позволяют через Интернет снять деньги. Либо мошенники «ведут» человека к банкомату, подключают к его карте свой абонентский номер и далее по схеме. Если человек ничего не продаёт и не покупает на Авито и Юле, то там он не попадётся, но его другим образом могут подтолкнуть, допустим, к покупке медпрепаратов. Причём, сначала вам пришлют заявленный товар, а вторую партию будут предлагать с большой скидкой, разумеется, с предоплатой, после чего продавец пропадет. Либо вам после поставки вдруг по каким-то «удобоваримым» причинам обещают вернуть некую компенсацию, но для этого вы должны заплатить 13% налога. После этого тоже ищи ветра в поле.
Есть у нас ещё социально опасные мошенничества, они минимальны по регистрации, но с большим ущербом. Речь об экстрасенсах, которые лечат по одному ТВ-каналу. Я однажды посмотрел из профессионального интереса, даже смешно, какую ересь они говорят, а люди почему-то верят. И приходит потом гражданин: миллион им перевёл, а они не помогли. Тут надо доказывать, что услуга была оказана, и она некачественная. Находим этого экстрасенса, а он, допустим, говорит: «Я человеку карму почистил, просто он этого не чувствует». И как тут доказательную базу собирать, как это измерить: другого экстрасенса привлекать?
А бывают случаи, когда потерпевшие сами попадают в подозреваемые. Вот есть такая схема. Звонит мошенник на телефон: «Привет, ты меня узнал?». Если ответ сразу отрицательный, он отключается и всё. А если абонент говорит, к примеру: «Коля, ты что-ли?», «Коля» радуется, что сейчас может «подскочить», поговорить, узнаёт, куда подъехать. Через 15 минут снова звонок от «Коли»: «Меня сотрудники ДПС остановили, штраф предъявляют, но деньги не берут, требуют перевести на карту, брось, пожалуйста, я доеду до тебя - наличку отдам». И якобы сотрудник лично то же самое по телефону человеку повторяет. Тот деньги переводит, потом идёт писать заявление: меня обманули! А его деяние квалифицируется как дача взятки…
«Грабли» доверчивости
- До чего же доверчивы некоторые люди!
- Очень многие. И сверх меры доверчивы. При этом они почему-то не проявляют даже малейшей предусмотрительности. Сколько людей бросались выручать из беды своих родственников переводом средств, даже не попытавшись позвонить этим самым родственникам! Сколько людей при переводе средств со своей карты на другой счёт сами сообщали неизвестно кому одноразовый пароль. Ну ладно, они забыли, что им говорили в банке во время выдачи карты. Но ведь во время этой процедуры на экране банкомата появляется предупреждающая надпись, и всё равно диктуют!
- Дистанционные преступления совершаются же не только в отношении частных лиц, но и юридических?
- Конечно. Довольно распространены сезонные мошенничества, так называемые перегрузы. Некто предлагает предприятию купить дизтопливо, или семечки, или большой объём бумаги - не суть важно. И машина, гружёная товаром, даже приезжает куда надо, и встаёт на разгрузку. В этот момент покупателя просят перевести деньги за товар, что тот и делает. А водитель не начинает разгрузку; говорит, что его директор оплаты не видит, в конце концов так и уезжает полный. А в это время мошенник за тридевять земель уже снимает денежки со счёта.
- Евгений Сергеевич, дистанционные мошенники что, семи падей во лбу, коль придумывают порой очень хитроумные схемы?
- Они далеко не все с высшим образованием, если вы это подразумеваете.
Но они определённо люди какого-то особого ума. Бытовые разбойники – это один склад характера, воры – другой, а мошенники от них отличаются. Они легки в общении, легко перестраиваются, зачастую эрудированные, с некоторыми бывает интересно разговаривать.
- У обманутого человека есть шанс вернуть «уведённые» средства?
- Когда человек, перечислив куда-либо деньги, вдруг понимает, что его обманули – это обычно происходит в течение нескольких часов – ему нужно обращаться на горячую линию своего банка, или сотового оператора, и просить заморозить денежный счёт, куда он перевёл деньги - в связи с тем, что в отношении него совершены мошеннические действия. Такая практика есть. Мы обязаны и проводим работу на установление имущества и денежных средств, для возмещения причиненного ущерба. Данную работу проводим ежедневно, изымаем имущество, арестовываем счета .
Но, замечу, что обвиняемые на стадии следствия нередко возмещают ущерб, потому как на суде зачтётся.
Сам обманываться рад? В крае стабильно высок спрос на ведунов и гадалок 
Деньги в долг: «Эй, родственник, мне Афоня рубль должен!» 
Куда исчезают забытые в банкомате карточки. Исповедь забывчивой натуры 
Обману себя. Полиция Барнаула заинтересовалась известным экстрасенсом 
«Земля» лейтенанта Мауля. Участковый – это «универсальный солдат» полиции