К бабушкам приезжают на каникулы, в выходные и праздники. По их борщам и пирогам тоскуют в школьных или студенческих столовках. Связанные ими носочки и варежки греют в самые суровые морозы…
Но есть такие бабушки, к которым внуки годами не наведываются. Потому что они очень далеко, хотя и принято говорить, что в местах не столь отдалённых.
В женской колонии ИК-11, что под Новоалтайском, отбывают наказание 12 женщин старше 55 лет. Сегодня среди них нет таких «знаменитостей», как баба Хан или «чёрная вдова», которые уже вышли на свободу. Однако у каждой из нынешних пожилых колонисток судьба показательная и поучительная: с поломанными карьерами, потерянным общественным положением и – самое страшное! – оборванными или отсроченными семейными, родственными отношениями. С тремя осужденными женщинами познакомился корреспондент АиФ-Алтай.
Надежда
О таких, как она, принято говорить «бойкая». Бойким везёт. Но часто именно бойкие попадают в разные неприятные истории. Первый раз Надежда была наказана за махинации на мясокомбинате. Отсидела, вернулась в большую городскую квартиру. Но без дела заскучала. Купила усадьбу в сельской местности, занялась садом-огородом, кое-какой бизнес завела.
И тут как гром среди ясного неба: у неё обнаружен рак. Кроме страха была обида, что боль не с кем разделить: с мужем развелась, дети заняты своей жизнью. Ей осталась только… работа. Видимо, правду говорят, что работа лечит. Нет, Надежда не излечилась, но рак, словно в басне, «попятился назад».
В это же время подруга познакомила её с мужчиной. Сумел он подобрать «ключи» к своенравной женщине. Поженились. И она, привыкшая к одиночеству, вдруг почувствовала себя счастливой рядом со своим дедом.
«Если бы он не занемог, а я бы не поторопилась домой накормить его, то ничего бы и не произошло», – вздыхает Надежда.
Рассказывает, что пока она, наскоро подмахнув документы о выдаче денег поставщикам, убежала на обед, из сейфа фирмы «увели» очень крупную сумму. Следствие же пришло к выводу, что это сделала сама Надежда…
«За то время, что сижу, умер мой дедок. Похоронили его без меня. А ещё сильно заболела дочь. Теперь она прикована к постели. Её муж, мой зять, – бывший военный. Он получил ранение, после которого ноги отказали. Так что передвигается в инвалидной коляске. И некому за ними приглядеть», – жалуется женщина.
За всё время, что она рассказывает свою историю, её лицо разглаживается, добреет только тогда, когда речь идёт о её деде да о цветах и саженцах, за которыми Надежда ухаживала здесь, в колонии. «Яблоньки прижились и дубочки. Но не на месте растут – там голо, выдувать зимой будет. Вы бы сказали, чтоб в хозцехе пирамидки из досок сбили. Внутрь опилки засыпьте – тепло будет, деревца перезимуют», – говорит она заместителю начальника колонии Александру Пензину. И тут же добавляет: «Сама засыплю – до освобождения успею».
На воле Надежда окажется очень скоро. Говорит, раньше, как только оказалась за решёткой, мечтала выйти и отомстить бывшей напарнице, которая, по её мнению, так жестоко подставила. Но теперь желания поквитаться нет – схлынуло, сгинуло, быльём поросло. Загадывает на будущее: «Поеду к дочке. Без меня им никак».
Лидия Тимофеевна
От беломраморного лица 68-летней Лидии Тимофеевны, как от иконописных ликов, исходит тихое сияние. Негромким ласковым голосом она рассказывает, как убила родную дочь...
Первый срок Лидия Тимофеевна получила в 36 лет. Пока сидела положенный год в Горьковской области, свекровь выписала из квартиры. Вышла. Безмужняя, бездомная, на руках подросток-дочь. Нашла старичка – инвалида войны. Ухаживала за ним. По двое суток в роддоме санитаркой впахивала. А после смены приходилось чуть не пол-Барнаула оббегать в поисках лекарств для Терентьевича. Он ей в благодарность за заботу квартиру отписал однокомнатную. Похоронила она Терентьевича в 1998 году.
А тут новая напасть – дочка с мужем разошлась. Лучшая подружка мужика отбила. На нервной почве у брошенной женщины, по словам Лидии Тимофеевны, с головой стало плохо.
«Дочка уговорила соединить «гостинку», в которой жила вместе с моей внучкой, и мою однокомнатную, – вспоминает Лидия Тимофеевна. – Стали жить втроём в двухкомнатной квартире».
Впрочем, вскоре внучка ушла в новую семью отца. А дочка сошлась (и вскоре разошлась) с одним мужчиной, потом – со вторым. В конце концов привела в дом третьего. Сварщика, которого гнали отовсюду, как только он уходил в запой. Сама же подрабатывала в киосках, где в то время круглосуточно спиртное продавалось. «Бывало, звонит: «Мама забери меня, идти не могу». Значит, пьяная», – рассказывает Лидия Тимофеевна.
Совсем плохо стало, когда спивающаяся дочка стала бить её. Старуха-мать вся синяя ходила, лицо платком закрывала, чтобы соседи не видели.
«Как у нас получилось – не вспомню. Не расскажу, как за нож схватилась, как ударила её», – признаётся Лидия Тимофеевна.
Дочка умерла не сразу. Ещё три дня водку с сожителем пила. То ли похмелялась, то ли боль заглушала. Но, видно, всё же пошло заражение крови…
Внучка у гроба своей матери не проронила и слезинки, а сразу после похорон бросилась разыскивать по городским ломбардам золото, которое мамаша по дешёвке закладывала. На суде она потребовала, чтобы бабушке дали 30 лет.
У Лидии Тимофеевны есть и правнук. Только она его никогда не видела.
«После колонии хочу в дом престарелых устроиться, – делится она планами. – Почему в дом престарелых? Видела я, как умирала одна бабушка у нас на Потоке. Её из дома выгнали внуки. Приехали из Семипалатинска в гости. А сами отбирали у старухи пенсию. Она на улице умерла… Своего угла мне уже не надо. А чужих людей не боюсь, привыкла».
До окончания срока заключения Лидии Тимофеевне осталось три года. Но она рассчитывает на УДО.
«Случившееся с ней – трагедия. Она себя наказала больше, чем её наказал закон», – считает заместитель начальника ИК-11 Александр ПЕНЗИН.
Рита
Заключённая Рита ЛИТРУТЕВА . Приговорена по статье 228 УК РФ (перевозка наркотиков - прим. ред.) к 7 годам 10 месяцам лишения свободы:
«Первую судимость «заработала» по жадности. И не жила я слишком бедно: был достаток, я работала, были свои магазины. Но хотелось всё больше и больше. И тогда я сделала перевозку.
Отсидела тот срок, освободилась. Но ненадолго. Вскоре опять забрали. И по той же причине. Не успела я слишком разбогатеть (смеётся – прим. ред .). Больше потеряла в жизни всего.
Дети уже взрослые были, самостоятельные: дочь замуж вышла, сын женился. Муж мой приобрёл новую семью. И то, что наживала, неизвестно куда исчезло.
Почему пошла на преступление. Потому что лёгкие деньги. Молодые не понимают, что из-за кажущихся такими лёгкими заработков они потеряют несравненно больше. Я потеряла самое дорогое – семью. Они меня, конечно, не бросают, как любили меня, так и любят. И я их очень сильно люблю. Но долгая разлука – это тяжко. Жизнь проходит. И уже старость. И болезни. Всё, подходит жизненная черта. А результат? Результат у меня оказался плачевный.
Семь внуков. Да, я богатая бабушка. А с ними по-хорошему и не понянчилась. Некоторые внуки родились без меня. Недавно дочь с зятем приезжали на свидание. Двух внучек привозили. Детки отреагировали как на чужую тётю. Очень больно. Дочь говорит: «Это ваша бабушка». А они никак...
Сижу пятый год. Ещё почти четыре года впереди. По УДО по такой статье выпускают очень тяжело. Ждать встречи долго. Могут и вырасти детки, не привыкнуть ко мне как к бабушке. Но это уж как общаться будем. Если я донесу до них теплоту и доброту, возможно, они и потянутся, поймут и простят.
– Рита Маратовна, а если опять соблазнитесь «лёгкими деньгами»?
– Нет. Не потому, что говорю неправду. Узнав такую разлуку, такую тоску – не пойдёшь. Да, хотела, чтобы дети жили лучше других, а получилось всё наоборот. Мои дети оказались в такой ситуации, что я им не дала то, что должна была бы дать как мать, и свою жизнь и здоровье загубила. Поэтому опять пойти на это преступление – это нужно быть полным дураком.
Я хочу к внукам своим. У меня такая внучка – Маргаритка! Она самая старшая. Её привозили ко мне на свиданки, когда первый раз я сидела. И когда освободилась, она всегда рядом со мной была. Ну, а любовь остальных придётся завоёвывать. Дал бы Боженька здоровья и терпения…
«Мама, без тебя замуж не выйду!». Три истории осужденных матерей 
Юлия АРТЕМЬЕВА. Другая реальность 
Точка невозврата. Жертвы домашнего насилия отбывают немалые сроки за убийство