– Детскому театру ТиМ из Индустриального района делаю костюмы и декорации для спектакля «Фефела III», – поясняет Борис Андреевич. – Обалденно интересная работа! Так что жизнь продолжается. Несмотря ни на что...
Привет из Парижа
– Современным детям интересно играть?
– Что ты – очень интересно! К Татьяне Мошкиной, которая руководит театром «ТиМ», сейчас 30 детей ходят. Я с ними давно сотрудничаю.
Они мне за оформление спектакля «Сестра моя русалочка» уже две награды привезли – из Владивостока и Сочи. Скоро в Белоруссию поедут на фестиваль.
Я с детьми вообще люблю работать. Вот детскому камерному театру «Древо» при Центре социальной помощи Железнодорожного района для спектакля «Колобок» девять кукол сделал.
На сцене ими играла девочка, у которой с рождения ручки недоразвиты. Такая чувствительная. Талантливая!
Приходилось придумывать, чтобы ей кукол было удобнее держать, из чего их сделать, чтобы ей не тяжело было…
– Помню, как вы в своей мастерской собирали дворовых пацанов-хулиганов и учили их кукол делать из подсобного материала – пенопласта, дощечек каких-то, на свалке найденных…
– Я чувствую, что должен передать накопленный в душе опыт талантливым детям. Учу их видеть, что удивительное рядом! Нужно заразить ребенка делом. В любом случае это не пропадет – рано или поздно обязательно «вскипит» где-то.
Вон из тех ребятишек, что в «ТиМе» занимались, одна девочка работает актрисой в Бийском театре, парень – в Краевом молодежном театре, еще одна выпускница – в Германии живет и работает.
– А те ребята, которых учили на своем курсе в Новоалтайском художественном училище, нашли свое место в профессии?
– Тот курс был интересным экспериментом для меня. Со всего края таких талантливых ребят собрали на отделении сценографии – из Барнаула, Заринска, Рубцовска…
Учил их не только кукол делать, но и сцену оформлять, костюмы мастерить, разные декоративные вещи придумывать...
Юля Новикова сейчас в Барнауле работает. Марина Владимирова вместе с мужем создала в Москве театр ростовых кукол «Колесо». Один спектакль сделала по моим декорациям и костюмам.
А Костя Ртищев, бийский парень, после нашего училища поступил в школу-студию МХАТ, на постановочный факультет. Сейчас он работает в театре «Современник» у Галины Волчек. Звонил мне однажды из самого Парижа, с гастролей…
Вот как растут дети! И я горжусь такими учениками, их достижениями. В планах – Шукшин – Борис Андреевич, вы иногда подписываетесь «Щербаков Коломенский».
В память о родной Коломне?
– Мой отец был специалистом по двигателям на Коломенском тепловозостроительном заводе. Скоро этому заводу 150 лет будет. И я там свою трудовую деятельность начинал. В чугунолитейном цехе 9 лет проработал, помощником мастера был. А еще рисовал, газету оформлял, ходил в театральную студию заниматься.
Театр пересилил – поехал в Москву, поступил в ГИТИС. Втихоря от отца. Когда вернулся в Коломну, сказал маме, что поступил и показал студенческий билет.
Она вместо того чтобы обрадоваться, испугалась: «Ой, придет отец, что будет!». Пришел отец, сел ужинать, мама дает ему мой студенческий, он читает и – бросает его к дверям.
«Все равно ты будешь у меня начальником чугунолитейного цеха!», – закричал. Я ушел в сарай, заплакал. Потом мать пришла, принесла билет: «Не плачь, учиться будем»... И я учился 6 лет, как в сказке!
– Кого считаете своим главным учителем?
– Александра Григорьевича Тышлера. Это он мне сказал: «Твой театр – не драма, твой театр – балет или театр кукол». Он же потихоньку определил меня в театр Сергея Образцова, где я 4 года занимался.
– Как же на Алтае оказались?
– После ГИТИСа направили в Свердловский театр драмы. Но прав был учитель: драма – не мой театр. С легкой руки Леоноры Густавовны Шпет, той самой, которая в 1931 году позвонила Образцову и сказала, что стране нужен театр кукол, получил приглашение главным художником в Кемеровский театр кукол имени Гайдара.
А в Барнауле в это время работал Матвей Евсеевич Бабушкин, режиссер, который в десятку лучших по Союзу входил. Он видел мои спектакли и пригласил приехать в Барнаул.
Вскоре театр поехал на гастроли по краю. И меня с собой взяли. Когда я попал на Телецкое озеро, сразу сказал: «Все, ребята, жить надо на Алтае!».
Я ни о чем не жалею. Живя в Барнауле, сделал спектакль «Шайтан – кожаное ухо» в Рязанском театре кукол, за который получил Госпремию Российской Федерации. Делал спектакль в Симферополе, с которым потом театр работал в Канаде. Работал над кукольными спектаклями для театров Бишкека, Хмельницка, Бийска.
Горжусь, что делал у Бориса Мессерера кукольный спектакль «Жили-были дед да баба», что мои куклы хранятся в барнаульском ГМИЛИКА, а одна куколка – Кузнечик – в Музее театра Сергея Образцова в Москве.
– А есть у вас какая-то еще нереализованная мечта?
– «До третьих петухов» по Шукшину – моя давняя мечта!
Вышло так: однажды друг-художник позвонил и говорит: «Приходи ко мне сейчас и прихвати бутылочку коньячку». Я прихватил, прихожу. Сидит мужик. Познакомились – Вася.
Я вообще-то не пью, так, пригубил, поболтали, и я ушел. А через месяц спрашиваю у друга, что за Вася-то был? Он мне и подарил книжку «До третьих петухов». Когда я прочитал – рухнул. Сказал: «Это про меня!».
Потом узнал, что композитор Владимир Зубицкий, который сейчас живет в Италии, написал в 1981 году оперу «До третьих петухов». Тогда ее товарищи коммунисты не разрешили ставить в Киевском театре оперы и балета. Так она и застыла.
Мы с ним встречались, я поделился планами сделать спектакль поющих марионеток. Он говорит: «Делай, я тебя приглашу с ним в Италию!».
Хотя я заболел, но все равно я этим обязательно займусь. У меня уже все эскизы есть. Теперь надо выполнить кукол – они небольшие, тростевые.
Рождены играть!
– Кажется, что куклы исчезают из жизни наших детей: как только ребенок осваивает компьютерную «мышку», то об иных игрушках забывает…
– Кукла – инструмент очень древний. Со времен язычества известный. Ведь человек, как растение: родился и начинает играть, начинает придуряться. И когда человек играет, начинает изобретать для себя какие-то предметы, которые он потом разыгрывает.
Но кукла не только участница твоих игр, она же может и научить многому. Научит размышлять, разговаривать…
– Почему среди многочисленных театральных кукол, которыми украшена ваша комната, висят и народные куколки-берегини?
– Это кукла-оберег. Она не характерна для Алтая, потому что делается из липового мочала. Раньше мне сырье для таких кукол, которых я обычно к Масленице делал, из средней России присылали.
Меня научила делать такие куколки еще моя бабушка. Помню, лежу я на русской печке и в дырочку занавески подглядываю, как умирает мой старший брат. Вижу, бабушка заходит.
Положила на грудь брата какую-то куклу. Потом еще раз глянул и чуть с печки не свалился: сидит мой брат на кровати, ногами болтает и говорит: «Как же есть охота!».
Вот такие они непростые, куколки-то. Хотите – верьте, хотите – нет.
Справка
Борис Щербаков – художник театра, режиссер театра кукол, член Союза художников России с 1978 года. Участник краевых, региональных, республиканских, всесоюзных и международных выставок с 1969 года. Его работы были представлены на международных выставках в Москве, Праге, Варшаве, Ереване, Таллине.
Присяга красоте. Творчество вернуло бывшему офицеру смысл жизни 
Театр как «учреждение» я отвергаю! 
Замуж за мотоакробата. В необычной алтайской семье воспитывают артистов