Узнать родину. Что ищут этнографы в алтайских селах?

До сих пор ярким детским воспоминанием для меня остаётся летний отдых у бабушки в деревне. Райцентр Романово даже в пору умирающего застоя и нарождающейся перестройки, когда ни богатства, ни порядка наши населённые пункты почти не знали, отличался роскошью местных домов («хат» на местный манер), ослепительной чистотой улиц и совершенно уникальной в ту пору улыбчивостью местных жителей: украинцев, немцев, русских.

Из прошлого в настоящее

Здесь было отчётливо слышно даже не подкованному лингвистически детскому уху, что речь местных жителей сильно отличается от того, что слышишь дома, в Барнауле. И с младенчества запомнилось, что дом, где родился и вырос папа, не изба, а хата, что в огороде у бабули нет никаких арбузов, а есть только кавуны, и руки, вымытые после прогулок, мне нужно вытирать не полотенцем, а рушником…

Поэтому, когда я узнала, что недавно этнографическая экспедиция студентов и преподавателей АлтГПА вернулась из Романовского района, была очень рада. Появился повод и в детство окунуться, и об истории родного края нечто новое узнать…

Разговор шёл с Дарьей Алекса, руководителем одной из выездных групп экспедиции. По её словам, такого рода мероприятия проводятся с 1991-го года. Создателем и руководителем экспедиций, имевших поначалу историко-краеведческий, а позже приобретших историко-этнографический характер, является Татьяна Кирилловна Щеглова, д. и. н, профессор.

– Нынешняя экспедиция, проходившая в Романовском районе, не была первой, – рассказывает Дарья. – Сюда мы уже приезжали в 2010 году. Встретили нас хорошо, сердечно, как добрых знакомых. Глобальной целью любой этнографической экспедиции является изучение народов, проживающих на определённой территории. Романовский район в этом отношении очень интересен, так как является одним из самых многонациональных регионов Алтайского края. Помимо большого количества русских, здесь традиционно живёт много украинцев.

Поражает, что, невзирая на то, что даже третья, последняя волна переселения украинцев на Алтай завершилась приблизительно в 50-х годах XX века, то есть достаточно давно, им удалось сохранить особенности этнического самосознания, главным показателем которого является язык. Доходило до смешного: начинаешь беседовать с кем-то из местного населения и вдруг почти перестаёшь понимать его. А ведь мы живём в одном крае, совсем рядом друг с другом!

Нашей задачей было проследить как традиции, привезённые переселенцами на Алтай с конца XIX до середины XX века, повлияли на местную культуру, что и под влиянием чего изменилось в этих традициях к настоящему времени. Наталья Люля, один из членов нашей экспедиции, специализируется на украинских свадьбах. Её исследования позволили сделать вывод, что свадебные ленты и цветы в венках (на современных свадьбах в том числе) русские заимствовали именно у украинцев.

Другой темой нашей поездки было изучение санитарно-бытовых условий в период Великой Отечественной войны. Все мы что-то знаем о страшных и героических военных событиях того времени, а вот о жизни в тылу – практически ничего. Допустим, кто-нибудь задумывался над такими «мелочами» как борьба со вшами в военное лихолетье? А ведь из подобных «мелочей» и складывалась победа… Следующий год – юбилейный, и, возможно, собранный материал поможет нам в подготовке к празднованию 70-летия Великой Победы.

Интересная черта, отмеченная нами, – наличие в Романовском районе немалого числа долгожителей. Я думаю, этому способствует как радушие самих жителей, так и уникальная география. На территории района много лесов, плодородных земель, а уж легендарные Солёное, или Сульфатное (Мормышанское), Горькое (Горчина), Молоково, Малая Горчина озёра сегодня известны даже за пределами России. Жители рассказывают, что стоит, например, человеку с порезом зайти в солёную воду, как рана заживает буквально на глазах! Возможно, это всего лишь народные байки, но ведь на чём-то они основаны! По свидетельствам жителей, в годы войны эти источники использовали как в лечебных целях, так и для добывания соли. Соль в голодные военные годы была средством обмена. Когда не было никаких продуктов, шли в другие сёла и меняли соль на еду.

Работа на выезде

– Думаю, читателям интересно узнать, по какому принципу строится работа этнографической экспедиции?

–Одна из групп всегда оставалась в лагере, другая, из 3-4 человек, ходила в ближайшие населённые пункты для их исследования и беседы с жителями, в нашем случае это было Гуселетово, все остальные участники находились на выезде, то есть вели работу в других населённых пунктах района. Далее каждая из групп уже на месте занималась «своим» населённым пунктом.

– Как вас принимало население?

– В общем, скорее хорошо. Многие люди приглашали в гости, угощали чаем, охотно шли на контакт. Но, не стану скрывать, встречались и те, кто отказывался разговаривать. И связано это было не столько с закрытостью и некоммуникабельностью людей, сколько с опасением, что их обманут. Мне показалось, что некоторые пожилые жители боялись, что за благовидным предлогом побеседовать с ними «за жизнь» мы начнём навязывать какой-нибудь товар…

– Каковы результаты вашей работы? Было ли найдено что-то особо значимое?

– Всё-таки мы не археологи, и нам вещи люди, в основном, отдают сами. Это и предметы быта (утюги, прялки), и книги, и иконы. В этом году можно сказать, что произошёл бум на полотенца, причём расшитые с учётом различных национальных традиций. Так, одной из студенток моей группы отдали полотенце, привезённое из Белоруссии, орнаментированное национальным рисунком приблизительно в 50-е годы XX века. Вещь в отличном состоянии, очевидно, что ею ни разу не пользовались, а создавали, скорее, для украшения дома. Другой весомый подарок – лютеранская Библия на немецком языке 1897 года издания, привезённая на Алтай депортированными немцами в сороковые годы прошлого столетия. Людям она уже стала ненужной, они не протестанты, но выбросить священную книгу рука не поднялась…

– Романовский район многонационален. Вам приходилось беседовать с представителями различных этнических групп. Отличались ли чем-то эти контакты? Допустим, характером общения и готовностью людей разговаривать?

– Самые многочисленные этносы в районе, помимо русских, украинцы и немцы. Конечно, различия существуют. Но касаются они больше внутреннего убранства дома и внешнего обустройства дворов. У немцев всё намного строже и проще, у украинцев больше яркости, цвета. Кроме того, для немецкого населения характерно крайне бережное, щепетильное отношение к своим обычаям и традициям. Что же касается готовности к диалогу – она больше зависела от конкретного человека и его характера.

Интересно взаимодействие и отношение друг к другу самих этнических групп: русских и украинцев, украинцев и немцев, русских и чувашей. Никакой национальной розни, мы, разумеется, не наблюдали, но в некоторых случаях было отчётливо противопоставление (иногда шутливое) одних другим.

– Можно ли говорить о некоей культурной и исторической ценности для края предметов, привезённых из нынешней экспедиции?

– Важно само сохранение этих предметов. Ведь когда человек умирает, большинство его вещей выбрасывают, а когда их отдают нам в Историко-краеведческий музей АлтГПА, даже если они не будут выставлены сразу, то непременно будут сохранены, а это тоже История.

К слову

По результатам работы, сделанной в ходе этнографических экспедиций по Алтайскому краю с 1991 по 2014 гг. (данные мая 2014 года), был создан архив, содержащий 3564 интервью, 4736 фотоснимков на фотоплёнке, 65212 цифровых фото и 30 часов видеозаписи. (Данные предоставлены Татьяной Щегловой).

Смотрите также:

• Путешественник Александр Ситников: «Староверы – русский феномен, которым можно гордиться» →
• Бескорыстная связь. Что такое настоящая дружба и зачем она нужна →
• Мусульмане края против деления людей по национальному →