Что связывает вологодскую деревню Холмище с Горным Алтаем? Память о воинах-сибиряках, ехавших на Ленинградский фронт и погибших во время жестокой немецкой авиабомбёжки. Среди них были и уроженцы Ойротской автономной области…
– В год 75-летия этого трагического события мы планируем установить в тех местах воинский мемориал, где будут поимённо перечислены погибшие солдаты с Алтая, – говорит Александр ВИЛИСОВ, руководитель Алтайского республиканского отделения Всероссийской организации «Боевое Братство» и отделения «Поискового Движения России» в Республике Алтай.
Братский «перемес»
Елена Чехова, altai.aif.ru: Александр Михайлович, что же произошло 27 сентября 1941 года у деревеньки в Кадуйском районе Вологодской области?
Александр Вилисов: Эшелон, сформированный из восьми маршевых рот 23-й запасной бригады, дислоцировавшейся в Бийске и Новосибирской области, следовал к Ленинграду, вокруг которого смыкалось кольцо блокады. Более тысячи бойцов, среди которых было более двухсот наших земляков, должны были пополнить 54-ю армию. Однако под Холмищем состав попал под вражеский авиаудар. Картина была настолько страшной, что местные жители, которые после бомбёжки разбирали пути и хоронили солдат, падали в обморок. По их воспоминаниям, человеческие тела были разорваны на части, а тяжелораненые молили: «Пристрелите нас». Когда же на разъезд прибыл санитарный поезд, немцы стали бомбить и его.
– Уже известно, сколько тогда погибло бойцов из Горного Алтая?
– Точно установлено, что в братских могилах, которыми стали две огромные воронки от авиабомб, лежат 340 бойцов с эшелона. Они в могилах в «перемесе». Кто в то время разбирался! Положили тела в воронку и засыпали землей. И вот на сегодняшний день точно установлено, что у Холмище захоронен 51 уроженец Горного Алтая.
– Наверное, это непросто – через столько лет забвения, документальной путаницы выискивать достоверные сведения о каждом солдате?
– Из первичных списков 3313, 3314, 3315 и 3316 стрелковых рот, формировавшихся в Бийске, составили список бойцов, призванных военкоматами Ойротской области. Потом сделали разбивку по районным военкоматам призыва. Списки были неточные, ведь писари писали их со слов полуграмотных солдат. Сначала мы знали только данные о том, сколько в эшелоне ехало алтайских солдат и сколько из них доехало до станции Волховстрой. Потом начали выбирать фамилии тех, сведений о которых после бомбёжки нет ни в каких военных документах: плен, погиб или умер от ран позднее, дошёл до Победы и т. д. Три года архив- ной работы, начало которой положило сотрудничество с журналисткой Тамарой Дмитриенко, познакомившей нас с этой историей и предоставившей некоторые документы. Работали в тесном контакте с вологодскими поисковиками и их руководителем Иваном Дьяковым. Огромную помощь оказал Олег Денисенко, военный комиссар Республики Алтай, и другие сотрудники отделов военного комиссариата РА. Каждую фамилию проверяли и перепроверяли и только после стопроцентной уверенности в правильности сведения о бойцах заносили во все базы данных. И эта работа продолжается: ещё не «бьются» фамилии 15-20 ойротов, их пока не нашли в базах данных.
Встречай, родина
– Во время обсуждения этой поисковой операции высказывались и такие мнения, что это не самая героическая страница: мол, солдаты-ойроты даже повоевать не успели, погибли по пути на фронт…
– Погибшие бойцы были обучены, вооружены и сформированы в маршевые роты. Они готовы были прямо с колес – в бой. Возможно, кто мог, тот во время бомбёжки стрелял по самолетам, ведь при бойцах были винтовки, пулемёты. Это совсем не из тех нелепых случаев, с какими сталкиваешься, например, когда в Книге Памяти Республики Алтай занесены мобилизованные, которые и на фронт не отправлялись, а были похоронены в Бийске. Кто-то, например, по информации из ОБД «Мемориал», спиртом отравился...
– Наверняка поисковики Горного Алтая не ограничиваются только установлением судеб бойцов и командиров, попавших под бомбёжку на Вологодчине?
– Конечно. Наше отделение принимало участие во Всероссийских Вахтах Памяти в Смоленской, Калужской, Курской и международной в Ленинградской области в прошлом году. Вот сейчас я собираюсь вновь выехать в Кировский район Ленинградской области, где с 24 апреля по 9 мая пройдёт Всероссийская Вахта Памяти «Волховский фронт-2».
Поисковики России постоянно находят останки бойцов во время полевых экспедиций. Мы ищем их родственников. К сожалению, они находятся не всегда. За три года работы мы доставили на Алтай прах восьми бойцов. Не нашли родственников двоих из них.
По негласной традиции мы не делим бойцов по регионам – с Горного Алтая или Алтайского края, ведь наши деды уходили на войну с единого Алтая. Так, в 2012 году Николай Чайка, командир краевого поискового отряда «Алтай» из Табунского района Алтайского края, доставил в Горный прах бойца Петра Бурилова. А мы привезли останки шестерых бойцов в Зональный, Каменский, Рубцовский, Алтайский районы. Кстати, с нынешней Вахты привезу останки Алексея Дмитриевича Захарова. Он родом с Красногорского района Алтайского края. Простой крестьянин, колхозник, артельщик. Считался пропавшим без вести с ноября 1941 года. Найден псковскими поисковиками в декабре 2015 года в Великолукском районе. Установлен по смертному медальону бойца. Живы внук и внучка Алексея Дмитриевича.
В нас живёт память
– Много ли среди поисковиков молодёжи?
– А в нашей организации в основном молодёжь – дети и их родители. Что ими движет? Честно? Без ложной скромности скажу – смотрят на нас, старших. Когда видят раненых, контуженых дядек, но не спившихся, башку не потерявших, а всё своё время посвящающих общему делу. Два примера. В прошлом году совершил на глазах у детей парашютный прыжок, а в этом году протопал с ребятишками на лыжах за два дня 50 км по Обскому морю. А попробуйте-ка несколько лет приходить на работу просто так, без зарплаты, и заниматься тем, что, по твоему мнению, необходимо. Слабо?.. А я ведь не один. У нас команда. Кто-то с детьми на Вахтах, кто-то с ними в спорт- зале, кто-то в учебном классе и на полигоне. Уверен, что ребятишек нельзя оставлять одних, надо быть рядом с ними и быть им примером. Вот поэтому мы начинаем набирать ребятню уже с 4 лет.
– В вашей семье кто-то воевал в Великую Отечественную?
– Мой дед, Степан Степанович Бревнов, всю войну прошёл. Сначала имел уникальную воинскую специальность, был «красноармейцем – охотником за немцами», то есть снайпером. Сибиряк-охотник «охотился» на врага с винтовкой Мосина без оптического прицела. Только за ноябрь 1942 года отправил к фашистской матери 16 гансов! За что получил медаль «За боевые заслуги». После контузии дед был связистом. За обеспечение связи при захвате стратегически важного плацдарма заслужил орден Красной Звезды! Память о дедушке внутри меня живёт постоянно.
– На Западе некоторые считают, что мы, русские, слишком часто вспоминаем минувшую войну. Дескать, это – показатель национальной агрессивности.
– Ещё в позапрошлом веке российский император Александр III сказал: «У нас есть только два надёжных друга: русская армия и русский флот!». Я не политик и не философ. Анализировать очевидное – бессмысленно. Ещё бессмысленнее что-то доказывать. Но в прошлом году в Ленинградской области солдаты Бундесвера поднимали останки своих соотечественников рядом с нами.
Досье
Александр ВИЛИСОВ.
Окончил Пермское высшее военное училище МВД СССР и московскую Академию Управления МВД России (с отличием). Занимал должности офицерского состава в МВД по РА – служил участковым инспектором, заместителем начальника ГОВД Горно-Алтайска, командиром ОМОН, командиром СОБР. Участник боевых действий, награждён государственными наградами, в том числе двумя Орденами Мужества. Полковник запаса МО РФ.
Где начало патриотизма? Поисковому движению на Алтае больше десяти лет 
Завершены раскопки на месте сражения 28 алтайской лыжной бригады 
Долгий путь домой. Останки трех красноармейцев передали родным на Алтае 
«Прививка» патриотизма 
Насколько результативна экспедиция алтайских поисковиков на «Вахте памяти»?