81-летний художник Альфред Фризен, яркий представитель современного искусства в Алтайском крае, считает, что мастер не должен становиться продавцом. В крайнем случае продвижением картин, книг и музыки должны заниматься профессионалы, которые объяснят покупателям разницу между единичным шедевром и массовой штамповкой.
На Победу работали все
– Альфред Петрович, как становятся художником?
– Наша семья переехала из Запорожья в Алтайский край в 1934 году, поселились мы в Рубцовске. Мне было пять лет. Отец моего друга был художником-любителем, и когда я впервые попал в их дом, меня увлекли картины, выполненные маслом – «Три богатыря», «Утро в сосновом лесу». Тогда многие люди если и не сами рисовали, то вырезали картины из газет и журналов, помещали их на стенку. Время было трудное, поэтому всем хотелось красоты. Мне показалось, что в этих картинах было что-то мое, близкое.
Когда мне было 12 лет, началась война. В Рубцовск стали приходить эвакуированные заводы, вместе с ними приехала техническая интеллигенция, квалифицированный рабочий класс из европейской части России. В 15 лет я пошел работать в паровозное депо станции Рубцовка, в бригаду монтажников турбин. Каждый день мы лазили под паровозами, в рабочей одежде пропитанной маслом, а вечером шли в душевую смывать с себя черные пятна из смеси угля и масла.
Работать было трудно. В два часа ночи приезжает паровоз, нужен срочный ремонт – остаемся после смены. Паровозы, пробитые снарядами, пулями, с поврежденными котлами, почти полностью сожженные, чинили на ходу.
Потом семья переехала в Славгород. Занимался самообразованием, учился в Заочном Народном университете искусств в Москве. И вдруг прочел в газете, что в Рубцовске появилась изостудия при тракторном заводе. Руководил ею Владислав Тихонов, художник из Курска, который приехал на Алтай вместе с женой.
Я решил вернуться в Рубцовск. Устроился на тракторный завод слесарем и стал ходить в изостудию, а Владислав Тихонов стал моим учителем. Постепенно стал участвовать в выставках самодеятельных городских художников.
Учеба на творческой даче
– А как удалось выти на профессиональный уровень?
– Однажды, когда я уже работал художником-оформителем в ДК АТЗ, из Барнаула приехали маститые художники Торхов и Чернов. Намечалась молодежная выставка в крае, и они решили посмотреть, что есть интересного в Рубцовске. Я уже по возрасту не подходил для выставки, но все же решил показать свои работы. Федор Торхов, очень добрый человек, хоть и старых устоев, сказал: а что ты сидишь, хватит самодеятельностью заниматься, привози работы на комиссию к краевой выставке.
Так я в первый раз, в 1973 году, поехал в Барнаул со своими работами – набрал кучу картин. Для меня это была целая школа: художники показывают свои работы, идет отбор и критика. В итоге две мои работы попали в экспозицию. После этого стал ездить на все выставки.
Моя цель была, как и многих самодеятельных художников в то время, попасть на творческую дачу, где два месяца художники вместе занимаются, учатся, обмениваются опытом, общаются.
Раз узнал, что намечается проведение сибирской зональной выставки, отбор работ на которую будут проводить москвичи. Участие в выставке дало мне возможность попасть на творческую дачу под Краснодаром, а в 1983 году я переехал в Барнаул – устроился художником в кинотеатр «Пионер». Рисовал в мастерской афиши, а в свободное время картины.
В 1990 году меня приняли в члены Союза художников РСФСР. Потом, по линии международного союза немецкой культуры как участник проекта «Немцы Сибири» побывал со своими работами в Германии.
Дальше Кандинского идти некуда
– Как приходят к новым формам, ведь начинают все с классики?
– Интерес к модернизму и абстракционизму был у меня всегда, сидел внутри. Было ощущение, что соцреализм вскоре должен уступить место другому искусству. Очень интересовался русским авангардом, Малевичем, хотел попробовать сам поработать с чистым цветом. Мне казалось, что цвета при смешивании теряют в своей выразительности. Хотя первое, что сделал в отступлении от реализма, – индустриальный пейзаж тракторного завода в Рубцовске – там использовал элементы конструктивизма. Я и сейчас с интересом слежу за современными художественными тенденциями. Сейчас популярны инсталляции, потому что живопись дошла до Кандинского и дальше ей идти некуда.
– Легко ли пробиться художнику?
– Сегодня многие у нас стараются покорить Москву. Если ты талант, то тебя там найдут. Но выявить себя тоже непросто. То, что считается здесь гениальным, в Москве уже есть в каком-то виде.
– Есть рецепт выработки художником своего узнаваемого стиля?
– Это очень важная задача. Особенно в современных условиях. При соцреализме индивидуальность было принято прятать, отличить одного автора от другого было трудно. Сейчас же требование выделяться, быть узнаваемым остро актуально.
Мне кажется, многое зависит от индивидуальности художника. Если работать так, как работают многие – это пустой номер. Повторение чужого – это ремесленничество, а нужно искать свой путь. И тут большое значение играет разносторонность самого художника, его кругозор. Он должен любить музыку, поэзию, много читать, видеть мир во всем его многообразии. И меня озадачивает новое поколение, которое не интересуется действительностью, не знает культуры.
Молодежь слышала, что писать картины, как их писали раньше нельзя – поэтому они ищут свой стиль. Но в их работах часто чувствуется пустота, недостаточная глубина внутреннего мира.
Искусство против пошлости
– Как пройти по грани интересности искусства, не скатываясь при этом в примитивизм или пошлость?
– Большой вопрос. Актуальщики говорят так: в реализме искусства нет, это всего лишь иллюстрация действительности. Но мне кажется, что можно рисовать и березки, только нужно искать свой подход к ним. Скажем, не рисовать целую рощу, я взять одно дерево или его часть – ствол. И рисовать этот ствол подробно, со всей структурой. И, возможно, это будет уже интересно.
– Можно ли кормиться искусством, особенно у нас в крае?
– Кормиться – это идти на поводу у публики. Да, у многих сегодня есть деньги, но немногие обладают знаниями, чтобы ценить что-то по-настоящему ценное. Некоторые даровитые художники сильно опустились из-за этого и рисуют сегодня леопардов с полуголями женщинами. И этих леопардов покупают у них за хорошую цену.
Но леопарды "съедают" художника. Очень сложно рисовать леопардов и при этом творить. Это конец искусству, ведь леопарды так затягивают...
Поэтому, многие хорошие художники работают сегодня дворниками, сорожами, чтобы только не скатываться к пошлости, не поддаваться искушению кормиться искусством.
Досье
Альфред Фризен, член Союза художников России, живет и работает в Барнауле. Современный художник авангардного толка, новатор и экспериментатор. Работы в духе модернизма, кубизма, супрематизма, конструктивизма, инсталляции.
Выставочная деятельность началась в 1973 году с краевой выставки «Родина – Алтай», посвященной 50-летию СССР. Самая ранняя экспонирующаяся работа «Портрет отца», 1956 года.
Художник Ильбек Хайрулинов – про генетическую память, бюрократию и венецианские грезы 
Известный барнаульский фотограф о работе, художниках и реалистах 
Живые краски. Эксперт по колориту о восприятии цвета и ошибках художников 
Фотохудожник Анастасия Коротких о съёмках, плёнках и хороших снимках