О том, что за грехи вернули его домой, как планирует проводить ссылку и что теперь будет с творчеством «Территории 22» легендарный рок-музыкант рассказал нам в ходе довольно живой, интересной и даже веселой (несмотря на повод) беседы.
«Забор уплыл»…
- Владимир, чем вы так насолили московским судам, и за что вас сослали в Сибирь?
- Дело было мутное. Жил в Москве, концертировал (там и Европа ближе, и концертная деятельность пошире) и подрабатывал в фирме такси. Как-то повез клиента, выезжая с Волгоградки на Третье транспортное кольцо, я поехал прямо и вдруг с левой стороны меня ударил «газелист» в водительскую дверь. Меня вынесло в разворот на все шесть полос, произошло лобовое столкновение с БМВ. Слава богу, никто сильно не пострадал, но с этого момента начались парадоксы.
Мой пассажир сломал руку, у меня была разбита голова, кровь заливала глаза. Меня увезли на «скорой». Я пришел через две недели в ГАИ, потому что состояние было не очень, – мне сказали: не суетитесь, ждите, вам позвонят, «суд разберется». Пришел второй раз – сказали: ждите, вам позвонят... Ну, я и жду, чтобы в третий раз мне то же самое не говорили. Тем временем занимался концертной деятельностью.
Месяца четыре никто мне не звонил, и вот в Питере (там у меня намечался концерт), на Ленинградском вокзале, меня «взяли» прямо с поезда. Я очень удивился. Надели наручники – вы, говорят, находитесь в федеральном розыске! Это первый парадокс.
Как я, публичная личность, с расписанными наперед концертами, выставленными на сайте, могу скрываться? Я сказал об этом следователю – все впустую. Он заявил, что раз я «скрывался», поеду в Копотню, в СИЗО № 7. Тут мне стало немножко неприятно – впереди еще много концертов, корпоративы, договоренности с людьми.
Я наговорил на себя много лишнего, потому что в первый раз попал в такую ситуацию и не знал, как выходить из нее. Я сказал, что был в утомленном состоянии, от чего следователь аж в ладоши захлопал – вроде все, дело пошло, я виноват. Потом только я понял, что сказал лишнее, но было поздно, «забор уплыл».
И зацепившись за это «утомленное состояние», они этим манипулировали.
И потерпевший, заинтересованный снять 200 тысяч рублей с «Формулы такси» (фирмы, в которой работал Муллов), поскольку являлся корпоративным клиентом, настаивал на том, чтобы осудить меня. И «газелист» был заинтересован в том, чтобы уйти от ответственности.
Когда вызвали свидетелей, двух инспекторов ГИБДД, которые были на месте ДТП, они оба сказали, что виноват водитель «газели», который ошибся развязкой и хотел выйти в область, поэтому пересекал 6 полос. Но суд почему-то это проигнорировал…
Следователь мне в лицо сказал: что бы ты ни делал, тебя накажут, если я это дело не раскрою, не получу старшего лейтенанта. Видать, он получил старшего лейтенанта… Я в первый раз в такой уголовной теме, растерялся. Да и сложно было противостоять заинтересованным свидетелям и следователю, у которого в глазах горит лихорадочный огонек повышения…
Но самое забавное, что когда Лефортовский суд приговорил меня к полутора годам условно, мы с адвокатом подали кассацию в Мосгорсуд. И тот, несмотря на то, что два прокурора попросили смягчить мне приговор, наоборот его усугубил - сверху мне добавили еще и ограничение свободы, надели браслет на ногу и отправили в родной город Барнаул.
Безмозглый альбом
- Вы с этим решением смирились или будете биться дальше?
- Я попытался биться дальше и вот что получилось… Я попросил наказание проходить в Барнауле, так как это мой родной город, хоть родился и не здесь, но довольно долго тут живу. Здесь даже приходил в УФСИН, они сказали, лучше бы ты оставил первый приговор, а так нам приходится одевать на тебя браслет. Они даже с сочувствием каким-то отнеслись ко мне – что потерпевший наказан. Этот весь приговор – бред на бреде. Сказки Кафки отдыхают. Слушать меня никто не хотел.
например, у моего пассажира, желавшего получить вознаграждение от фирмы за свою травму, есть фраза: «спустившись на Третье транспортное, мы стали резко уходить влево». А авария была через двести метров. Как можно «резко» уходить влево двести метров подряд? Таких моментов масса.
Но к нему прислушались, он москвич, московские суды их уважают, может из-за темы «понаехали», не знаю.
Сейчас дело закрыто. Надо пройти кучу инстанций, чтобы сняли прибор, чтобы я смог поехать в Москву и там дальше рубиться в судах. Адвокаты там очень дорогие, я дальше эту тему сам не вывезу. Поэтому ситуевина пока такая, какая есть.
- Чем планируете заниматься здесь?
- Единственный вариант – концерты. И то нечасто – город небольшой, ходят одни и те же люди. Думаю, раз в месяц достаточно. В основном сейчас занимаюсь записью альбома «IQ-22».
- Что за название?
- Во-первых, 22 – это мое любимое число. Потому что у нас и регион 22 (а я очень люблю Алтай), и день рождения у меня 22-го, и очень много у меня с этой цифрой связано. А, во-вторых, приехал и захотел записать такой альбом… без мозгов. IQ человека варьируется от 80 до 150, примерно. И наш «IQ 22» – будет безмозглым, веселым альбомом.
Так что будем писать песни, снимать клипы, не падать духом, заниматься творчеством.
- Ваш приговор зацепил не только вас, гастролей и концертов лишилась ваша группа. Как это восприняли музыканты, они вас поддержали?
- Конечно, друзья меня очень поддерживают. Спасибо им огромное за это. И всем, кто понимает эту ситуацию, кто помогал, когда я был там, даже своими комментариями в Интернете.
«Чучи-мучи пассатижи, нуф-наф нашатырь прррр, поехали» - не мое
- А как эта действуют этот ваш браслет на ноге? Вы должны в определенном месте находиться, или главное, чтобы датчик был всегда с вами?
- Да, должен быть со мной. Пошел в туалет – он со мной, в бане мне отказано, а я люблю париться в бане, как нормальные сибирские мужики – он не вывозит температуру выше 40 градусов. И если зимой стукнет мороз ниже 40, я буду виноват, что ему холодно. Я должен одевать его в какую-то норковую шубку что ли – не знаю. В душ бегаю на 5 минут, выскакиваю – проверю – все нормально и сердце спокойно.
Мероприятия посещать нельзя, спортом активно заниматься нельзя. Если я ему каким-то образом наврежу, с меня взыщут 100 тысяч за ущерб этой штучке – обожаю, блин! Кстати, недавно мой следователь пропал без вести, в Москве…
- То есть мне следует быть осторожнее с вопросами?
- (Смеется) Да нет… Бог же есть на земле. Если так дела шлепать, не мудрено и без вести пропасть. А так хороший человек. Пытался мне включать на допросах группу «Центр».
- Зачем?
- Чтобы меня успокоить, наверное. Я был во взвинченном состоянии, конкретно. А он считает себя фанатом этой группы. У них там есть песня «Жалобы, жалобы, жалобы, претензии, замечания…». Я ему пытался говорить, что мне не очень эта группа нравится, там души-то нет. Ну, выскочила группа, стрельнула, как группа «Джунгли» в 90-х гг. И исчезла. А он считает эту группу самой лучшей. Видать, по поводу жалоб и является фанатом, это единственная группа, которая относится к следственным вариациям.
- А если бы он нашелся, и вы его встретили, позвали бы на концерт своей группы, чтобы приобщить его к другой музыке?
- Нееет… Он говорил: а что, отсидишь в Копотне два месяца, ничего страшного, выйдешь, запоешь шансон. Я говорю: это маленько не мое направление, меня больше интересует поэзия «Серебряного века», полимыслие русского языка, а не «чучи-мучи пассатижи, нуф-наф нашатырь прррр, поехали». Это не мое.
Поход за белым хвостом
- Вы участвовали в самых разных концертах, а какой запомнился вам больше всего?
- Тот, на который нас пригласила группа ДДТ, на разогрев во Дворец зрелищ и спорта в 1996 году.
А еще… я как-то познакомился с очень хорошим человеком, путешественником Виталием Сундаковым. Он проводит очень известный в Подмосковье фестиваль «Купала на Рожайке» (Дни Ивана Купалы на речке Рожайка). Мы там как-то выступали с эквадорскими индейцами – вырвали их около метро, где они играли в перьях, с дудками.
Мне даже показалось, что я изобрел новый стиль русского рока: эквадорские дудки и бардовские гитары. С этими индейцами мы здорово сдружились, катались по Москве, хотели сделать турне вместе с ними по городам Сибири и стране, но эта тема с судилищем все обрезала…
Сегодня «Территория 22» представляет такой «инде-рок». Доказано же, что в ДНК североамериканских индейцев есть следы ДНК наших сибирских народов – Алтая и Тувы. Я переписывался с сестрой вождя племени Кри (Северная Канада) Мэриам Кей, она описала такой факт: когда-то давно с Сибири их предки перешли в Америку – по их легендам это называлось «поход за белым хвостом» (потому что люди шли за оленями – они сами темные, а хвостики беленькие, - когда те мигрировали).
Приезжали на Алтай и вожди северо-американских племен, смотрели быт, нашли много общего с алтайскими народами. Вот мы и считаем себя хранителями прародины севороамериканских индейцев. Это и прикол, и правда, от которой не отвертишься.
- То есть индейские мотивы – не разовая акция, и они перетекут в дальнейшее творчество?
- Конечно, в последнее время я вообще стал очень уважать folk-рок. Это корни наши. Начинал-то я, как рок-н-рольщик, в юности и грохот был, и heavy metal, и маты – чего только не было. Все пробовал в творчестве. А сейчас как-то «устаканился», мировоззрение поменялось и тема фольклорных вариаций мне интересна.
Посмотрите на Бурановских бабушек – вон как зажигают! Индейский фольклорный вариант не далек от нашего русского. И все, что фольклорное, - от души, от сердца идет. Взять Rammstein – да, здорово, ништяк, хорошие песни, речи нет, кому-то нравится, но души там особо не найдешь.
Фольклор – от души!
- Попалось мне такое определение вашего стиля - «роккрейзикантрифолктрешреггиджаз»…
- Только треш надо убрать – с ним покончено, остальное все то же. Как говорит мой гитарист: тяжелую музыку играть тяжело. Хотя слушаю System of a Down, Red Hot Chili Peppers – это мои любимые группы.
- А из нашего что-то слушаете?
- Уважаю всех подобных «Алисы», Кинчева, в принципе, у нас менталитет рока не меняется, все тот же «Чайф» с «бутылкой кефира и полбатона». И вообще в России сейчас активно развивается «подпольный» рок-н-ролл – группы местечковые такие, им уже всем лет по 20 творчества, уже как я с седыми бошками, их нигде не слышно, как, например, группу «Звери», по мелким клубешникам ездят, выступают. И у них все намного честнее, интереснее.
И в Барнауле очень много ребят молодых, у которых очень хорошие песни. Есть и девчонки, которые в роке играют очень хорошие песни, которые должны быть на радио, потому что они честные, настоящие. Ведь когда борешься постоянно под закрытым занавесом без возможности вылезть на радио, потому что «не формат», тебе просто приходится петь о настоящем, о душе, о правде.
- Назовите имена?
- Например, Настя Артемова – понятно, что женский рок – это женский рок (ничего личного), но она достойна, чтобы ее крутили на радио, потому что она самобытная очень в своем исполнении и у нее очень самобытные интересные тексты. Не как у «Ночных снайперов», «Земфиры» и т. д. Ничего плохого про них сказать не хочу, но это совсем другая эпоха, совсем другое направление женского рока.
Есть такие рокеры, как Максим Астафьев, Вий, «Теплая трасса», «Черный Петр», Слава Кобзарь – такой же старый как я. У него очень самобытная музыка и тексты, если их послушать, они приносят пользу чисто психологическую. Там нет такой трагедии – от негатива устали уже все, по-моему. И от… что там было… «дешевый портвейн», грязь и прочее, что приветствуется в текстах; «дайте мне то, дайте мне это» - рокер вечно просящий чего-то. Сейчас в местечковых тусовках ребята стараются играть позитивную, интересную, веселую музыку.
И у меня ставочка сейчас в основном на фолк, кантри и «индейцев». Потому что позитив надо нести. Сколько можно грустить?!
- А в текстах философия менялась?
- По текстам я всегда отдавал предпочтение поэтам серебряного века. Бродского тоже отнес бы туда. Велемир Хлебников, тот же Хармс – у него пьески прикольные, Марина Цветаева, Ахматова, Маяковский – дореволюционный, пока не стал фанатиком коммунизма. У него есть такие текста! Адище города, например, про Нью-Йорк:
Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.
А там, под вывеской, где сельди из Керчи -
сбитый старикашка шарил очки
и заплакал, когда в вечереющем смерче
трамвай с разбега взметнул зрачки.
В дырах небоскребов, где горела руда
и железо поездов громоздило лаз -
крикнул аэроплан и упал туда,
где у раненого солнца вытекал глаз.
Такая поэзия символизма мне интересна. Двойной-тройной какой-то смысл, нежели «видно не судьба, видно не судьба, виднее нет любви, виднее нет любви, видно надо мной посмеялся ты». Хорошая, кстати, песня. Но русский язык богат полимыслием! Это великий язык! Этот язык первый прозвучал в космосе, Россия рулит! Дураков бы поменьше, хотя без дураков песни не напишешь. Чем больше дураков, тем интересней.
ДОСЬЕ
Родился в с. Малоенисейском Бийского района, отрочество и юность провел в Белокурихе, закончил школу, сходил в армию, в 1993 году переехал в Барнаул. В 1995 г. поступил в институт культуры на режиссера театра и актерское мастерство, но не закончил, сделав выбор в сторону заработка. Лидер и автор большинства текстов одной из самых известных в Алтайском крае групп «Территории 22».
Смотрите также:
- Последнее интервью Эдуарда Хиля: «Главное в жизни — суметь дать что-то людям» →
- «Голос сердца». Исполнительница Тандалай о горловом пении и родном Алтае →
- Борис Гребенщиков: с чувством юмора и без политики →