Во многих странах Раису Модорову, исполнительницу алтайских песен, знают как Тандалай. С алтайского – «эдельвейс». Слушатели считают, что это такой красивый сценический псевдоним. Но на самом деле это имя, которое ей дали при рождении.
– Даже в свидетельстве о рождении у меня было оно записано, – улыбается певица. – Но старшая сестра стала называть меня Раиса. Так новое имя и «приросло» ко мне. В Горном меня больше знают именно как Раису.
Именно в Горно-Алтайске начала свою творческую карьеру Раиса Модорова, выпускница Барнаульского культпросветучилища. Она была солисткой межрайонной концертной бригады, солисткой национального ансамбля «Алтай», участницей, победителем и лауреатом многих республиканских и международных конкурсов и фестивалей. Раиса Модорова – одна из первых исполнительниц женского горлового пения. Высокий уровень её мастерства был отмечен на фестивале мировой музыки в 2010 году.
Концерт на крыше
Елена Чехова, altai.aif.ru: Желание петь у вас, видимо, с детства?
Раиса Модорова: Я росла в многодетной семье. Пятеро ребятишек. Я – младшая. Растила нас одна мама. Жили мы в Усть-Канском районе, в деревушке Мендур-Соккон.
Детство – самая прекрасная пора. Ведь всё начинается с детства: и мечты, и желание чего-то достичь. В детстве я пела индийские песни из фильмов, которые очень любила. Там была такая красота, такая чудесная музыка, такие трогательные истории! На каждом фильме я просто рыдала, так как была очень восприимчива, ранима. Детей в кино не пускали – взрослые сеансы, да и зал был всегда полный. Но я настолько любила это кино, что задолго до сеанса – когда техничка начинала мыть пол – пробиралась в зал и до вечера потом маялась там, дожидаясь фильма. Думаю, что любовь к музыке у меня именно от индийских фильмов. Когда мы ходили на сенокос с матерью и старшим братом, то всю дорогу пели индийские песни и даже танцевали индийские танцы.
Помню, что часто в детстве собирала маленьких детей и показывала им концерты. Обычно забиралась на крышу дома, чтобы все меня видели, и пела. Чтобы «заплатить» за это представление, ребята собирали разноцветные стёклышки. Одно стёклышко означало один рубль. Уже не помню, сколько «рублей» стоил концерт. По-моему, пять стёклышек…
В селе всё моё детство прошло, там школу среднюю закончила. Потом уехала на учёбу. А когда артисткой стала, то в родную деревню только с концертами приезжала.
– На родину тянет?
– Я не зацикливаюсь на одном месте. Мне везде хорошо. Я вообще кочевник. Сначала жила в Горно-Алтайске. Замуж вышла – переехала в другой район. Уезжала в Москву, там работала. Ездила с гастролями по разным городам и странам. Была в Японии, Новой Зеландии, Норвегии, Финляндии. По России очень много ездила. Только в последнее время, можно сказать, спокойно сижу дома.
– Вы одна из первых женщин, которые начали исполнять кай…
– Я тогда работала в ансамбле «Алтай». Там очень хорошо ребята исполняли горловое пение. Это совершенно особая техника пения. Ведь обычно когда человек поёт, он поёт головным регистром, у него работает грудная клетка, а тут горловая чакра работает. Мне захотелось освоить это пение. Я сделала топшур (алтайский двуструнный инструмент – прим. ред.) и под него научилась исполнять кай. И исполняла до недавнего времени. Но у алтайцев не принято, чтобы женщина это делала. И сама я чувствую: попела и достаточно, больше мне этого делать не надо. Есть видеоролики, альбом я выпустила с горловым пением. Кстати, сейчас есть и алтайки, и тувинки, которые исполняют горловое пение.
Диковинки Алтая
– Люди интересуются культурой Алтая потому, что это для них какая-то диковинка?
– Когда выступают алтайские артисты, они чем-то «берут» зрителя, завораживают. Конечно, очень интересны наши национальные костюмы – ни на какие другие не похожие! И костюмы, и необычные инструменты – всё это в гармонии с песней, и всё это даёт такую потрясающую атмосферу. Люди влюбляются, специально приходят на концерты.
Я работала в направлении этно-фольклорной музыки. Это и традиционные народные песни, эпосы. Но есть и современные песни, стилизованные под народные. Одна такая – «Журавлиный крик» – родилась, когда я работала в Москве. Москвичи, когда слышали её, всегда удивлялись: «Мы ездили на Алтай, многое там видели, но такую птицу (так меня частенько называли) не встречали». Говорили – там же современные люди, Интернет, мобильная связь… Дескать, вы-то откуда? Объясняла, что, когда выхожу на сцену, то представляю лицо своего народа, своих предков, стиль их жизни.
Возможно, для других это и диковинка. У алтайцев есть нечто такое, чего уже нет у других народов. Они очень любят свой Алтай. Если уезжают, то всё равно потом возвращаются сюда, на свою родину, в свой дом.
– Возрождение интереса к национальной алтайской культуре, к народным корням совпало с огромным интересом туристов к региону. С одной стороны для Горного Алтая это благо. Но есть и сомнения: не растопчут ли толпы туристов первозданную чистоту Алтая?
– Да, да, да… Я сама, когда приезжаю в места, где принято отдыхать, например, на Золотое озеро, где красота вообще всюду разлита, постоянно об этом думаю. Сердце болит за то, как могут люди обидеть такую красоту. Конечно, очень много туристов у нас бывает, очень много. И к великому сожалению, они засоряют эту землю. Много раз в Республике поднимался вопрос о том, что нужно убирать мусор. Например, на горных перевалах. Но фактически ничего не меняется. Наоборот, с годами всё больше и больше природа засоряется.
Сила музыки
– Алтайцы ведь ревностно относятся к тому, что к их земле гости не проявляют уважения?
Наш народ простодушный, и из-за этого страдает. Люди спиваются, причём часто молодые. Конечно, время сейчас такое – шаткое, не все могут себя найти в жизни. Многие не знают, где истина. Я, например, нашла её в Боге. Я очень много скиталась и в какой-то момент поняла, что над всеми нами есть Бог. Когда жила в Улагане и носила под сердцем дочку, приняла крещение. Уже седьмой год живу с Иисусом в душе. Кстати, в Горном Алтае много христианских церквей. Вообще алтайцы очень богобоязненный народ. По своим традициям, культуре, они очень красивые люди, госте- приимные, доброжелательные. Зайдёшь в дом – обязательно нальют чай, напоят-накормят. И очень доверчивые. Но доверчивость, она очень оголяет человека. И этим пользуются нечестивые люди.
– Сегодня многие уважаемые в республике люди опасаются и того, что алтайский народ очень быстро «оцивилизовывается». У вас нет таких сомнений?
– Думаю, что наступит такое время, когда наше культурное наследие – песни, эпосы, легенды – останется в архивах, музеях. Народ просто забудет свой язык, корни, традиции. К этому, к сожалению, всё идёт.
Цивилизация не всегда хороша и на бытовом уровне. С ней связаны многие человеческие пороки – пьянство, забвение родительских и сыновних обязанностей, брошенные дети и брошенные родители…К сожалению, это стало обыденными вещами и в жизни Республики Алтай, и всей России, и всего мира.
– Вы сейчас так активно, как раньше, не концертируете. Но есть ли творческие планы на будущее?
– Думаю, что это дар свыше – чтобы я пела. А ДАР должен служить, потому что он ДАРОМ даётся человеку. Каждый человек появляется на этот свет для того, чтобы служить другому человеку. А если мне дан такой дар, то я должна петь и служить тем самым людям, которые хотят слушать мой голос, мои песни о самой прекрасной земле. Когда поёшь об этом Богом данном месте, любовь невидимым образом передаётся слушателям.
А вообще я всех людей люблю. Человек – настолько красивое существо! Все мы такие разные – как цветы на поле. Были бы одинаковыми, может, было бы неинтересно. Этим и держится мир, что разные языки, разные культуры, разные одежды, но человек имеет сердце, чтобы понимать другого человека. И перевода не надо, потому что сердцем слушают. А музыка – мощное оружие. С её помощью можно творить удивительно чудесные вещи.
Дирижер Евгений Гутчин: «В творчестве, как и в любви, нельзя ошибиться» 
Психологи уверены: «вечная» любовь – не миф! 
Блиц-опрос для настоящего мужчины Владимира Филимонова 
Сегодня день рождения актрисы Лидии Смирновой 
Писательница Жанна Алимова о России, Англии и всех нас