В 80 лет – на Тибет. Фотограф из Барнаула совершил сотни экспедиций

Барнаульский фотограф Альфред Позняков, несмотря на то, что разменял девятый десяток, готовится к новым походам и восхождениям. О своих прошлых поездках и открытиях он рассказал корреспонденту АиФ-Алтай. 

Арина Колокольцева, АиФ-Алтай: Альфред Арьевич, говорят, вы встретили свой восьмидесятилетний юбилей с чашкой кофе на вершине Тибета?

Альфред Позняков: Да, и это было счастье. Два года назад индусские учёные пригласили меня в экспедицию по сакральным местам в Гималаи. И там я был ошеломлён, встретив рисунки, схожие с алтайскими древними орнаментами. Появился новый уникальный материал для книги «Мировоззрение, рождённое в горах», которая ждёт часа своего издания. Это про людей, которые населяли Алтай до нас.

- Как давно вы увлеклись этой темой?

-В краеведческом музее, где я по молодости работал, была уникальная  библиотека, книги (аж 500-го года!) мне удалось тайком почитать. По ночам я с упоением конспектировал работы дореволюционных исследователей Алтая, и это было стимулом всей моей дальнейшей жизни, сформировало моё отношение к Алтаю, его истории.

Еще одна знаковая встреча - в бийском музее работал в свое время легендарный  Борис Хатмиевич Кадиков - учёный, археолог, этнограф. Он брал меня в экспедиции, и я вместе с ним 30 с лишним лет ходил по горам, по долам, встречался с шаманами, видел потрясающие наскальные рисунки. Потом были экспедиции с Томским университетом в Заполярье, встречи на археологических раскопках. В Заполярье на плато Путорано я  обнаружил уникальное редкое языческое кладбище , сделал фильм об этом.

- У вас ведь немало фильмов из ваших экспедиций.

- Много кадров ещё не смонтированных и неизвестно, когда этим заниматься. В своё время у меня был проект - я решил снять места, описанные в древних алтайских легендах. И я наслаждался этим процессом, был целиком вовлечён. В Чулышманской долине, к примеру, была такая история: я подружился с местными жителями, которые пообещали показать мне сопку - седло Сартакапая.  По преданию, он пришёл с неба вместе с грозой и молнией и занимался землеустройством: проводил реки, строил мосты. Но по дороге мои провожатые наткнулись на разрушенный жертвенник и расстроились, махнули рукой, отказались идти дальше.

Я не остановился и шёл, и вдруг на ровном горном плато обнаружил уникальный памятник: семь симметричных курганов, которые расходились углом от кургана малого диаметра к большим. Ни в одном отчёте археологов я этого памятника не нашёл, но потом похожий встретил у дореволюционного исследователя Потанина. К сожалению, моё курганное поле вскоре разрушили…

- Наверно, на ваших плёнках немало исторических памятников, которых сейчас, увы, нет.

- И это ужасно. Каменных изваяний, к примеру, на Алтае  всё меньше и меньше. Я в своё время снял и издал буклет с фото таких памятников,  а сейчас их в природе нет, я знаю только три места, где они существуют. В тюркские времена памятниками был заставлен весь Алтай, теперь время варварства… Изваяния ведь даже на огороды к себе увозят…

Еще одна тема - в своё время я помогал покойному Саше Родионову (известный сибирский писатель и краевед – прим. ред. ), снимал старинное деревянное зодчество. Ездил по всему краю, фотографировал наличники, резьбу. В Красногорском районе в экспедиции удача улыбнулась, и я нашёл наличники со скифскими крылатыми собаками. Оказывается, там был купец, владелец маслозавода, образованный человек. А сейчас что мы видим в Барнауле? Памятники старинные рушатся, горят. Вместо них воздвигают тупые высотки.

- Знаю, что вы продолжаете бороться за чистоту Колыванского озера, публиковали острые статьи на эту тему.

- Этим уникальным памятником учёные восхищались с давних пор. Так,  Ренованц Ганс Михаэль, минералог, путешественник, член-корреспондент Петербургской Академии наук, который  был командирован на Колывано-Воскресенские заводы, писал: «Во всех моих великих путешествиях в Европе и в Азии нигде не видел я лучшего явления перед собою, как в стране при Колыванском озере. Нигде не можно найти прелестнейшей страны для взора в рассуждении природы, естественными приключениями переменной, как здесь». А теперь эту жемчужину загаживают, носятся на моторках под громкий шансон, по берегам - банки из-под пива…

- Ребята,  которые  в этом году снимают фильм об уникальном  исследователе Алтая Сапожникове, называют вас главным консультантом по этой  теме. Как у вас оказались уникальные фото Сапожникова из экспедиций?

- 20 лет назад доктор географических наук из Томска Алексей Михайлович  Малолетко  с которым  я был и на Алтае, и в Заполярье на плато Путорано, позвонил и сказал: «Альфред, приезжай, мы нашли буквально на свалке  уникальные негативы Сапожникова, надо поработать». Я приехал в Томск и отпечатал с негативов 250 работ. Недавно вышла  фотокнига. Василий Сапожников был незаурядный человек, исследователь ледников Алтая.  К сожалению, его имя мало кто знает, я так счастлив, что руководитель гильдии путешественников Даниил Безденежных и другие мои молодые друзья затеяли этот проект.

- Вы до сих пор преподаете в колледже культуры и искусств,  берёте с собой  своих студентов в походы?

- Два мои дипломника практически постоянно со мной в экспедициях¸ а так, бывало, мы и большими группами выходили и летом, и поздней осенью. Однажды, когда  было много разговоров про Катунскую ГЭС, мы с ребятами решили пройти по дну будущего моря. Останавливаясь в деревнях, рассказывали местным жителям, какие памятники потеряются, какие сокровища окажутся под водой. Может, это тоже стало маленькой каплей в большой победе противников  ГЭС, в том, что ее не стали строить в Горном Алтае.

 - Ваш сын Игорь Позняков (больше известный как Айгор Поуз) тоже разносторонний человек -  художник, поэт, писатель, композитор, музыкант. Чем он сейчас занимается?

- Он живёт в Бельгии, сутками напролёт работает, снимает фильмы, пишет книги, музыку сочиняет, у него была выставка в Лондоне, в Стокгольме на Всемирной ярмарке свои книги представлял. Одним словом, весь в творчестве.

- Откуда в Позняковых столько энергии. Научите, где брать?

- Во-первых, в природе. Нужно бывать в местах силы, их очень много.  В красоте  архитектуре, поэзии, музыке.  Помню, в детстве у нас дома был патефон и море пластинок - Вадим Козин, Вертинский, Лещенко, Изабелла Юрьева. Все эти песни, арии из опер и оперетт были на слуху, все их пели. Я был влюблён в аккордеон, разобрал полонез Огинского, потом самоучкой стал играть на ударных инструментах. А сын Игорь с детства видел музу в цвете. Его преподаватель по гитаре, известный в Барнауле «маэстро» Владимир Капустин всё удивлялся и восхищался.

- А чем вы восхищаетесь сейчас?

- Каждым моментом. Конфуций сказал - «Мужчина начинается с 80 лет». Я дожил до этого возраста и не перестаю влюбляться в жизнь.