Николай Коробейников - руководитель Алтайского селекционного центра, где за последние годы ввели три новых сорта пшеницы: «Лидер-80», «Гонец» и «Юнион». На подходе еще один «Алтайская-85», названный в честь 85-летия Алтайского края, которое отмечают в этом году.
Ученый говорит, что этот юбилейный сорт - еще один аналог на замену культур иностранной селекции. Мы спросили у Коробейникова, какие проблемы нужно решить, чтобы таких, наших отечественных, сортов становилось все больше, и какую роль в этом могут сыграть иностранные санкции.
Почему «подсели» на импортные семена?
Анатолий Медведев, «АиФ-Алтай»: Николай Иванович, отечественные производители крепко «подсели» на импортные семена. Как так получилось?
Николай Коробейников: Первоначально положительную роль сыграло в этом процессе падение «железного занавеса» с началом перестройки. Когда открылись границы, на бездонный российский рынок хлынули ведущие селекционные компании мира. Эти фирмы имеют полуторавековую историю селекционного процесса, у них было и есть чему поучиться.
Параллельно шло развитие отечественных агротехнологий. В итоге некоторые наши сорта оказались мало приспособленными к ним. Плюс бешеное давление дилеров, всевозможных посредников, зарабатывающих на этом сверхприбыль. Справедливости ради следует отметить, что новое поколение сортов иностранной селекции («Буран», «Аквилон», «Торридон», «Сансет» и ряд других), действительно, хорошо себя показывают, особенно в зонах достаточного влагообеспечения.
В то же время у нас также возникли творчески и коммерчески выгодные связи с иностранными фирмами. Появился материал, который мы включили в гибридизацию 12 лет назад. И начали работать над созданием собственных сортов такого же типа, как зарубежные.
В лидерах – «Лидер-80»
– На чем же специализируется ваш селекцентр?
– На зерновых, зернобобовых и кормовых культурах: мягкая и твердая пшеница, овес, ячмень, горох, сорго, суданка, ну и подсолнечник. Основная культура, конечно, пшеница. В результате 10-летней работы в 2019 году мы передали на сортоиспытание наш первый низкорослый сорт пшеницы «Лидер-80», созданный на базе немецкого материала. И он хорошо «пошел». Завидная урожайность – в прошлом году получили 53 центнера с гектара. Этот сорт активно востребован и в Восточной Сибири: в Бурятии, Иркутской и Амурской областях.
С созданием этого первенца открылась возможность использования семян отечественной селекции, не уступающих по урожайности, а в ряде случаев и лучше, чем иностранных.
Мы, разумеется, на этом не остановились и передали в ГСИ два новых сорта – «Гонец» и «Юнион», которые с этого года внесли в Госреестр – это официальный пропуск для производственного использования этих короткостебельных сортов.
Это фактически закрывает на 80–90% проблему урожайных низкорослых сортов интенсивного типа. Тем более что в этом году мы планируем передачу еще одного низкорослого сорта на замену аналогов иностранной селекции. Это будет «Алтайская-85», в честь 85-летия Алтайского края.
В последние годы возродили селекцию распространенной в Алтайском крае такой важной крупяной культуры, как гречиха. Пока занимаемся производством оригинальных семян сортов селекции ФНЦ ЗБК (Орловская область). Открыли собственную селекцию гречихи, отобрали форму, которую готовим на передачу.
Один в поле не воин
– С какими проблемами вам приходится сталкиваться при продвижении на рынок ваших сортов?
– Известные ограничения по финансам и техническому обеспечению не дают развиваться интенсивно и противостоять давлению западных фирм, где крутятся сотни миллионов евро и работают по нескольку сот человек. У нас в селекционных лабораториях по 2–3 научных сотрудника и столько же лаборантов. А если говорить о подсолнечнике – так вообще один научный сотрудник. Но, несмотря на это, создали новый сорт «Забава», крупносемянный, он оказался востребованным у торговых сетей, поэтому можно сказать, что и в области подсолнечника есть некоторые достижения.
– Как у вас обстоят дела с кадрами?
– Кадровый голод в селекции наиболее обострен. Попробуйте молодого, оригинально, творчески мыслящего человека подключить к селекции. Он должен быть изобретателем, конструктором. Потому что селекция – это творческий процесс, который мало поддается формализации, это опыт, помноженный на творческие способности, связанный с наблюдательностью и так далее. Ну а главное – терпение, любовь к делу и стремление сделать новый сорт, которое заглушает проблемы, стоящие перед каждым: заработать деньги, на что кормить семью, отдыхать.
Как, спрашивается, конкурировать в плане создания сортов со штатом в шесть-семь человек, да еще и с текучкой кадров? С нулевым техническим обновлением?
– Что значит, «с нулевым техническим обновлением»?
– Больше чем за 30 лет мы не получили ни единицы техники. Техническое оснащение ниже плинтуса. У зарубежных конкурентов все это гораздо лучше и современнее. У нас нет даже своего комбайна, мы пользуемся им на паритетных началах с сортоучастком.
И если не будет кардинального технического обновления селекционных центров, перспективы – весьма мрачные.
Санкции – это хорошо?
– Какова ситуация с господдержкой в вашей отрасли?
– Только в 2021 году дело сдвинулось с мертвой точки. Заговорили о селекционных центрах. Мы, кстати, прошли отбор и попали в ТОП-35 селекцентров России.
Важный момент, тормозящий развитие селекции и семеноводства, – отсутствие автономности селекцентров. Должен быть, вероятно, субсчет, пусть в составе головного научного центра. Чтобы средства, заработанные селекционерами и семеноводами, шли на развитие именно селекции. Например, в 2021 году Алтайский НИИСХ (куда входит Алтайский селекцентр) заработал 29 миллионов рублей прибыли. Из этих денег, пускай, отдел земледелия – 3–4 миллиона. Остальное 25–26 млн рублей – селекционеры-семеноводы. Эти средства, за исключением всех необходимых затрат, должны быть использованы целевым образом: на приобретение техники, обновление лабораторного оборудования и так далее. Пока не будет самостоятельности, мы так и будем кормить убыточные направления, а порой и просто бездельников, без которых легко можно обойтись. Провозглашенная в прошлом году самостоятельность селекцентров должна получить развитие и в экономической автономности. Тогда появится возможность технического обновления и привлечения молодых перспективных специалистов на достойную зарплату.
– Насколько сильно ударят санкции по семеноводству?
– Санкции – это хорошо! Если вы такие «хорошие друзья», повесили замок и «железный занавес», то мы будем просто игнорировать ваше авторское право на сорта. Мы можем воспроизводить эти семена и продавать без всяких лицензионных сборов, доходящих до 100 евро за тонну. В то время как у нас 4%, или 800 рублей с тонны. Кто нам мешает воспроизводить тот же «Буран» (селекции KWS) и продавать его? Можете назвать его по-другому!
Я не говорю, что это выход, но одно из решений. Если вам не нравится «Юнион», «Гонец», «Лидер-80», «Алтайская-85» или другой наш сорт, вы хотите четко «сидеть» на «Буране», ради Бога, «сидите» и воспроизводите его семена. По приказу Минсельхоза вы вправе его сеять, как и наши сорта, до пятой репродукции. А за это время много чего изменится.
– Для «Лидера», «Гонца» и других это же шанс?
– Конечно! Мы в плане селекции короткостебельных сортов опередили всю Сибирь, и в какой-то мере можем гордиться достижениями. Говорим: «Ребята, не надо смотреть на Запад, поглядите вот сюда и найдете то же самое». И наши элитхозы уже активно занимаются алтайскими сортами: «Гонцом», «Юнионом», «Лидером-80». У нас довольно большие запасы невостребованных оригинальных семян. После рекордного прошлогоднего урожая наоборот возникли проблемы с реализацией. Поэтому говорить о кризисе в семеноводстве неуместно. Алтайский край, если не случится глобальной катастрофы типа засухи, свои пять миллионов тонн зерна произведет и добрую часть на рынок еще выбросит.
На Алтае фермеры могут оказаться без земли, которую арендовали много лет 
Какая каша - матушка наша? Как Алтай стал самым «гречневым» краем планеты 
В 2022 году в Алтайском крае увеличат площадь посевов 
Новым министром с/х Алтайского края назначили Сергея Межина 
Закрома переполнены. Аграрии боятся падения цен из-за ограничения экспорта