В спецдомах и интернатах для инвалидов детская писательница Тамара Черемнова с шести лет (сейчас Тамаре – шестьдесят с «хвостиком»). Целая жизнь, как в тюрьме: изоляция, неподвижность, людское равнодушие, предательство родных, диагноз, ставящий крест на всяких надеждах. Самую заветную мечту она зашифровывала в сказки, которые рождались в голове как протест против убогого существования.
«В последние годы мне часто было видение – старый-престарый дом, – рассказывает Тамара. – Думала: «Неужели это знак, что для меня так и не найдётся своего угла? Неужели я так и помру в казённом доме?»…
Корреспондент АиФ-Алтай побеседовал с детской писательницей о жизни в интернате, которую можно называть не иначе, как «круги ада», а также о том, как она пробивала людское бездушие, чтобы стать человеком.
Ненужная Тома
Привычный мир Нёмки (так Тамару звали домашние) рассыпался, когда девочку увезли из дедовского дома в Новокузнецке в Бачатский дом-интернат для детей-инвалидов. До этого родители, сильные, красивые и здоровые, ждали, когда исполнятся слова педиатра о том, что поражение нервной системы у дочери исчезнет, и она будет ходить и бегать, как все нормальные дети. Увы, ДЦП не «рассосалось», напротив, состояние дочери ухудшалось. Как помочь ей, мать с отцом не знали. А иметь ребёнка-калеку в те годы считалось стыдным. Вот и отдали дочку-обузу на полное государственное обеспечение.
«Это было самое страшное место в моей жизни, страшнее даже общества психохроников, в котором оказалась после», – признаётся Тамара.
Здесь она научилась терпеть, когда няньки подолгу не обращали внимания на её мольбы посадить на горшок («Всё равно под себя ходить не буду!»). Научилась есть противную манную кашу, сплёвывая непроваренные комки в полотенце. Научилась просить помощи у ходячих сверстников, и это однажды спасло ей жизнь. Когда в интернате случился пожар, нянька, выгнав детей из палаты, скользнула по лежащей Томе взглядом и… выбежала за дверь. На зов о помощи откликнулась слабоумная девочка, спешившая к выходу по коридору. «Наверное, всем взрослым – и персоналу интерната, и моим родителям – было бы проще, если бы такая бесполезная уродка, как я, погибла в огне, – горько усмехается Тамара. – Закопали бы мой гробик и – всё!». В том пожаре погибли почти все мальчишки из соседней палаты. Тела только двоих забрали родственники. Остальных ребят похоронили на детдомовском кладбище. Да, было и такое неподалёку от их жилых корпусов. Словно даже от смерти маленьких калек общество отгораживалось, выделив им отдельную территорию вечного сна.
«Писатель из дурдома»
Развитием лежачих детей в интернате не занимались. Занимались только с теми, у кого руки-ноги работали. Но Тамара из своего угла внимательно слушала, что объясняют воспитатели, и мотала на ус. Она быстрее всех сверстников выучила буквы, начала читать, лучше остальных соображала, как найти значение икса в математическом уравнении. Иногда её хвалили, ставили в пример и… тут же забывали, ведь среди официально обучающихся детей Тамары Черемновой не значилось.
Для неё же важным было получить признание своей интеллектуальной полноценности. Дело в том, что Тамаре удалось прочитать в личной медицинской карте возмутивший её диагноз: «олигофрения в стадии дебильности». Это означало пожизненный приговор: после детского дома-интерната ей «светила» только психлечебница. Впрочем, так и случилось: в 16 лет Тамару отвезли в Прокопьевкий психоневрологический интернат (ПНИ).
Круги ада, которые прошла она в самые золотые годы молодости, приводили к депрессиям, попыткам свести счёты со своей никому не нужной жизнью. И всё же она нашла силы бороться. Узнав, что доказательством разумности может быть демонстрация, что понимаешь подтекст написанного, она поставила себе задачу сочинять тексты с подтекстами! То есть сочинять сказки. Первую, кстати, придумала ещё в семилетнем возрасте. Во время «мёртвого часа» (так в детском доме называли время послеобеденного отдыха) они с девочками болтали о том о сём. И вдруг она с ходу стала рассказывать сказку. Про свёклу, которая соврала и – покраснела.
Но если в детстве сочинительство было скорее игрой, развлечением, то теперь работой и... новым унижением: записывать придуманное приходилось просить посторонних. Ей удалось связаться с кемеровской писательницей Зинаидой Чигарёвой. Та перепечатала Тамарины рукописи, отнесла в издательство. И – о, чудо! – вышла первая книжка. С чувством победительницы Тамара отправилась к интернатскому психиатру, но та осадила: «Ну и что! Вон Достоевский был с больной головой, Гоголь страдал психическими отклонениями, да и Пушкин был склонен к психозам…».
После этого Тамара иронично стала называть себя «писатель из дурдома». Но рук не опустила – написала письмо самому министру здравоохранения СССР Евгению Чазову. И – сказочное везенье – это отчаянное письмо не осталось без внимания! В Кемеровский облздрав пришло распоряжение разобраться в её ситуации объективно.
Возвращение домой
А дальше случились благотворные перемены: Тамару Черемнову перевели из ненавистного Прокопьевского ПНИ в Инской дом инвалидов. Однако страшный и несправедливый диагноз тогда не сняли. Это случилось много позже, когда к ней, автору уже нескольких детских книжек, проживающей в Новокузнецком доме-интернате общего типа, приехала из Москвы писательница и правозащитница Мария Арбатова. «Маша послала письмо Президенту Путину с рассказом о моей судьбе, а меня саму заставила написать автобиографическую книгу», – рассказывает Тамара. Не моментально и со скрипом, но государственная машина заработала, и в 2007 году лже-диагноз с Черемновой был наконец-то снят. А после выхода в свет книги «Трава, пробившая асфальт» Тамару приняли в Союз писателей России. Победа на конкурсе-фестивале «Русский стиль» в Германии открыла ей двери в международную гильдию детских писателей.
Однако самая главная её мечта, та, которую тщательно прятала в душе и зашифровывала в детские сказки, оставалась по-прежнему недостижимой. Она мечтала вновь обрести рай, потерянный шестилетней девочкой.
«Моё объявление о желании найти приёмную семью «висело» в Интернете с 2013 года», – рассказывает Тамара.
Когда надежда уже угасала, на её страничку в соцсети написала Наталья Василенко из Алейска. Переписка переросла в дружбу. Начали перезваниваться. Потом Наталья с мужем Виктором приехали к Тамаре в интернат. «Когда Наташа в мае сказала: «Собирайся, поедешь к нам», – у меня глаза на лоб полезли. Думаю: «Господи, они же даже не знают, какая я!», – даже сейчас волнуется она, вспоминая о том разговоре.
А Наталью бытовые трудности не пугали. Они с мужем уже много лет воспитывают троих приёмных детей. Все, кто знает их семью, признают – золотые ребята: учатся отлично, спортом занимаются. Младшая Танюшка – уже семикратный чемпион Алтайского края и серебряный призёр Сибири по дзюдо!
«Вот какая у меня теперь большая и талантливая семья, – смеётся Тамара. – Когда я увидела дом, в который меня привезли, то сразу узнала: это же из моих видений! Выходит, это был знак совсем не о том, чего я боялась».
Теперь ей нравится жить общими семейными заботами и радостями. Вот, например, Виктор привёз 3 тонны угля на будущую зиму – большая радость! Правда, надо ещё столько же, – большая забота.
А главная забота Натальи с Виктором – как и где пристроить к их старенькому дому отдельную комнату для Тамары. Чтобы ей было удобно работать и наводить личную гигиену, без затруднений выезжать в коляске на улицу. Для небогатого семейного бюджета такая перестройка, прямо скажем, задача сложная. Но они надеются её решить.