Книги, которые написал барнаульский краевед Абрам ФАСТ, в основном, посвящены истории немцев на Алтае. Но среди них есть одна очень личная, над которой он работал вместе со своей женой Анастасией Фащевской. Эта книга называется «История одной немецко-украинской семьи».
Для книги Абрам Абрамович и Анастасия Ювменовна решили восстановить сведения о своих родословных. И многое из того, что они узнавали, оказывалось созвучно истории их собственной семьи.
Не по расчёту!
– Мои отец и мать поженились вопреки воле своих родителей, – рассказывает Абрам Фаст. – Для мамы уже был выбран другой жених. Пришёл он свататься, а мама вылезла в окно и убежала к любимому.
Такое непослушание было не принято в те времена. Да ещё в семье священника-меннонита, из которой происходила невеста, Екатерина Яковлевна Крекер. Но всё же старшее поколение постепенно смирилось с выбором молодых, признав их право на любовь. Они прожили вместе 56 лет и воспитали 5 детей.
– Секрет крепкой семьи прост, – убеждён Абрам Абрамович, кстати, наследник полного имени отца, который, в свою очередь, был полным тёзкой своего отца. – По расчёту ни в коем случае жениться или замуж выходить нельзя! В настоящей семье расчёт один – любовь. Главное, чтобы она всегда была – и через год, и через десятилетие, и через 50 с лишним лет.
Он сам со своей Надей (так Анастасию Ювменовну с детства называли в домашнем кругу) прожил 56 лет. Правда, в первую встречу ни он, ни она друг друга не запомнили. А случилось это в 1958 году, когда Абрам приехал на побывку из армии в село Протасово Знаменского района (ныне его территория входит в Хабарский район Алтайского края).
– Вдруг шум, на улице кричат: «Учительницы в ставке (пруду – прим. ред.) учеников утопили!», – вспоминает он. – Кинулся я ребятишек спасать. Бегу, а навстречу процессия: повозка, в которой дети сидят, а сзади две девушки идут, в голос ревут. Оказалось, это возчик – мужик со странностями – не справился с лошадьми, опрокинул повозку в воду. Но никто не пострадал. Только напугались. Особенно две молоденькие учительши, которым я сгоряча сказал пару «ласковых» и, даже не разглядев их, пошёл домой.
Впрочем, ту встречу супруги не считают «настоящей». Настоящей была вторая, которая произошла 30 сентября 1959 года. Демобилизованный Абрам собрался в райцентр, чтобы встать в военкомате на воинский учёт. И Насте Фащевской тоже нужно было в Знаменку – за наглядными пособиями для школы. И надо ж так случиться, что «голосовать» на шоссе они вышли одновременно. Когда поймали попутку, пошёл сильный дождь, и парень, чтобы новая знакомая не промокла, укрыл её прорезиненным плащом. Всю дорогу проговорили. И назад возвращались вместе. А через четыре месяца, 30 января 1960 года, сыграли свадьбу. День гуляли в Знаменке, в доме мамы Анастасии Ювменовны, а на второй день вернулись в Протасово. Гуляло всё село!
Мы же соседи
Только вот официально они зарегистрировали свой брак… лишь 6 февраля 1976 года, уже когда дети выросли и готовились паспорта получать.
– Когда любишь, не обращаешь внимания на формальности, – улыбается Абрам Абрамович. – Мы жили себе и жили. В любви, согласии и уважении…
Что же, и в счастливой семейной жизни бывает странная арифметика. А ещё бывает, когда у немца и украинки дети по документам – русские.
– Такой выбор сделали сами дочь и сын, – говорит их отец. – И мы с Надей никогда не считали, что это неправильно.
Вопрос о том, не хотел ли он с женой по примеру многих немцев, уехавших в Германию в девяностые годы, вернуться к своим историческим корням, вызывает у Абрама Абрамовича недоумение:
– Какие же там у меня исторические корни? Мои корни уже здесь, в России. Мои предки, переехавшие из Пруссии в Новороссию, а затем, по столыпинской реформе, в Сибирь, с XIX века российские подданные. А Надины предки обосновались на Алтае с начала XX века. Так что наша Родина здесь.
..История отдельно взятой семьи Фаст, по сути, история всех алтайских немцев. Случались в ней и страшные страницы. В 1937 году был арестован дедушка Абрама Абрамовича, обвинён в шпионаже и расстрелян. По надуманному обвинению оказался в сталинских лагерях и сгинул там его дядя Яков. Когда началась Великая Отечественная, многих в их родне призвали в трудармию, которая была для советских немцев ничуть не лучше лагерей: невыносимые условия жизни и работы, холод и голод, болезни. Прошли трудармию отец Абрама Абрамовича и старший брат Яков.
– Они всегда говорили, что лучше бы их взяли на фронт, чтобы чувствовать себя равными среди равных, – вздыхает Абрам Абрамович. – Страшно, по их мнению, было не то, что они много работали, голодали и мёрзли. Через это в те годы прошло большинство советских людей. Страшно было, что немцев-трудармейцев за людей не считали, лишили всех гражданских прав, содержали хуже заключённых. Но отец не таил обиду. Он объяснял: «Это делали отдельные люди, а не вся страна». Отец рассказывал, как им помогали простые люди – русские, украинцы, татары, белорусы… Я всегда говорю: межнациональная рознь начинается сверху. Она никогда не рождается между теми, кто живёт в одном селе, в одном городе. Мы же соседи! Всегда сумеем найти общий язык. Когда служил в армии, а это 1956-59 годы, в нашем отделении не было ни одного национального конфликта, хотя там были и русские, и немцы, и казах, и алтаец, и латыш. На Алтае сколько самого разного народа живёт!? И никто никогда не спрашивал, какой национальности сосед. А вот когда сверху «капают» на мозги, то люди начинают обращать внимание на то, на что обычно не обращали внимания, – на национальность соседа.
Дети войны
Поколению, к которому принадлежат Абрам Фаст и Анастасия Фащевская, хочется поклониться. Они, дети войны, пережили то, что сегодня даже представить сложно. Они знают, как варить кашу из сорняка-пырея и сделать из куска кожи и деревяшки шлёры – шлёпанцы, которые по бедности военного времени носили чуть ли ни круглый год. Самыми дорогими подарками на Новый год в их детстве были морковные оладьи и замороженная, разрезанная на кубики варёная свёкла. Они по очереди с братьями и сёстрами ходили в школу, потому что передавали друг другу единственные штаны или юбку. Они долго не могли научиться письму, потому что бумага была страшным дефицитом…
Наверное, пережив столько лишений и нужды, эти люди на всю жизнь научились довольствоваться малыми радостями и ценить человека совсем за другие богатства, нежели количество денег.
– Мы и в войну, и после войны бедно жили, – вспоминает Абрам Абрамович. – Бывало, что мешок картошки, привезённой с Горного Алтая, казался целым богатством. Только в 1965 году смогли купить корову. А для сельских жителей она – кормилица. Но как бы ни были мы стеснены в материальном плане, от своей жены я ни разу не слышал ни одного упрёка, дескать, Абрам, ты мало зарабатываешь.
Что должен мужик?
Справедливости ради стоит сказать, что для семьи он старался изо всех сил. Устраивался на несколько работ, не боялся учиться новым профессиям. А ещё он никогда не считал зазорным помогать жене по хозяйству. Вспоминает, например, как сельские мужики, увидев, что он голяком скоблит ступеньки крыльца, припугнули: «Абрам, если увидим, что ты делаешь женскую работу, побьём!». Он спокойно ответил: «Бейте. Хоть сейчас». После этого в селе никто даже не пытался подшучивать над его «немужскими» занятиями.
Уже 15 лет Абрам Абрамович и Анастасия Ювменовна живут в Барнауле, хотя ностальгия по ставшему навеки родным Полевому до сих пор не оставляет их сердец. У них шестеро внуков и 5 правнуков. Правда, в скором времени в Германии должен родиться их шестой правнук. В феврале в Москве одна из внучек выходит замуж. История их семьи продолжается.
У Абрама Абрамовича есть что посоветовать тем молодым, которые только строят свою семейную жизнь:
– Никогда не разговаривайте друг с другом на повышенных тонах. Если супруга в сердцах сказала «гав», не торопитесь отвечать тем же. Помолчите 10 минут, и «буря» уляжется сама собой. Мужик должен уметь прокормить свою семью. Если жена оказалась умнее мужа, он должен постараться стать умнее её. Умейте уступать друг другу и будьте довольны тем, что у вас есть.