Примерное время чтения: 9 минут
2666

Второе пришествие авоськи. Как незрячие люди плетут сумки «из прошлого»

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 11. "АиФ-Алтай" 15/03/2017
Когда-то авоськи были в каждом доме.
Когда-то авоськи были в каждом доме. / Евгения Савина / АиФ

Один человек сказал: «Все люди делают добро. Только некоторые – за 2 часа до смерти. Поэтому важно начинать совершать добрые дела как можно раньше».

Инна и Николай Алексеевы. Фото из личного архива.

Эта притчу рассказали при встрече в редакции АиФ-Алтай Николай и Инна Алексевы, социальные предприниматели.

Супруги организовали в Алтайском крае выпуск плетеных сумок-авосек, обеспечив работой незрячих земляков. Они убеждены: вокруг нас много тех, кто нуждается в добром участии, и в наших силах это участие проявить.

Корреспондент АиФ-Алтай пообщался с Алексеевыми и выяснил, сложно ли научить людей работать наощупь и нужны ли сегодня кому-то авоськи, которые когда-то были в каждой советской семье.

Работа окрыляет

Елена Николаева, АиФ-Алтай: Участники вашего проекта – незрячие люди. Почему именно они?

Инна: Мой дедушка потерял зрение во время войны. Помню, как он меня, трёхлетнюю. усаживал к себе на колени и «рассматривал» моё лицо руками. Как я вела его за руку и рассказывала, какие цветы цветут… Мне всегда хотелось помочь таким людям, как мой дедушка. Мы с Николаем часто в разговорах возвращались к этой теме.

Николай: Особенно, когда стали размышлять о социальном предпринимательстве. Почему именно социальное? Там низкая конкурентная среда, так как мало желающих заниматься таким бизнесом. Стали изучать возможность создания рабочих мест для слабовидящих, ведь эти люди сегодня практически не имеют трудовой загруженности. Система ВОС, сложившаяся в советские годы, ещё живёт, но не меняется, хотя реалии жизни уже совсем другие. Раньше на улицах часто встречались люди с тросточками. Сегодня они словно исчезли. Хотя их меньше не стало. Просто они сидят по своим домам – им некуда и не за чем идти. Найти работу для незрячего человека сегодня невероятно сложно.

Инна: Мы работаем со слабовидящими людьми всего полгода, но я вижу, как изменились они за это время, как окрылились. Если сначала сомневались в успехе, то теперь просто рвутся в бой! У них появился смысл. Например, жена одного из них – Геннадия Васильевича Мирошниченко – рассказывала: «Утром в семь часов смотрю: он сидит, вяжет. Я ему: «Чего рано встал?». А он: «Я же теперь на работе, не могу людей подвести…». Работать особенно важно для мужчин, для их статуса в семье. Одному участнику нашего проекта всего 40 лет. Он живёт со старенькой мамой и племянницей. Говорит: «Я – мужчина и должен обеспечивать семью. А когда ослеп, то стал ненужным». Здесь же он может реально зарабатывать 15-20 тысяч рублей в месяц.

Плести сумки научилось уже 15 человек.
Плести сумки научилось уже 15 человек. Фото из личного архива.

– Пенсии, которая им положена от государства, не хватает?

Николай: А разве зрячим людям всегда хватает денег? Незрячим тем более не хватает. Потому что им нужны специальные приспособления – телефоны, аппараты, флешки с аудиокнигами... К тому же многие из них делают операции, чтобы вернуть хоть немного зрения. А на операции требуются немалые суммы.

Из руки в руку

– В советское время авоськи производили именно в системе ВОС.

Николай: Это так, но за Уралом подобных производств вообще не было. К тому же мы нигде не смогли найти методик обучения инвалидов по зрению изготовлению сетчатых сумок. По сути, Инне пришлось разрабатывать свою методику. А это очень непросто! Зрячий человек, когда учится плетению, по многу раз посмотрит, как перехватывать нить, как её держать, как делать узел… Ведь 80% информации человек получает с помощью зрения. А вот как объяснить незрячему человеку, который никогда раньше плетением не занимался?

– Инна, сложно было учить?

– Поначалу завязывала себе глаза, плела и вслух проговаривала каждое своё движение. Рядом сидела моя дочь, смотрела и слушала. Потом я ей завязывала глаза, и начинала объяснять, что делать. Она: «Я ничего не понимаю!». До слёз у нас доходило. Но нужно было добиваться результата, чтобы потом учить слепых людей. Делала так: брала их ладони в свои ладони, говорила, как делаем ту или иную операцию, и двигала их руки. По три часа вот такого тактильно-словесного объяснения для каждого. Кто-то за два дня усваивал, кто-то до сих пор научился только «косы» для ручек плести. Но бросить этих людей я уже не могу.

– А почему вы обратились с предложением научить плести авоськи в Новоалтайское общество слепых?

Николай: А представляете, если бы мы с этим предложением пришли в Барнаульское общество, где на учёте стоит 300 с лишним человек?! Нам же для начала требовалось человек 20, не больше. Отказывать же кому-то из них – это наносить горькую обиду. А в Новоалтайске в обществе слепых всего 20 членов. К тому же мы предположили, что не все из них захотят принять участие в проекте. Так и случилось.

Инна: Когда мы объяснили по телефону своё предложение председателю общества Свиридовой Ольге Филопентьевне, она предложила: «Давайте с меня начнём!». Страшно было. У неё руки тряслись – у меня руки тряслись. Потом к нам ещё один участник присоединился. Потом – ещё…Потихоньку-потихоньку мы нашли свою оптимальную технику плетения. На сегодня мы обучили 15 человек.

Создатели алтайской авоськи.
Создатели алтайской авоськи. Фото из личного архива.

Авоська дарит надежду

– Как авоськи воспринимаются сегодняшними покупателями?

Николай: Некоторые поначалу смеются: «Ой, как в СССР!». А узнав, что это делают незрячие люди, просят не одну, а штук пять-шесть. Стоит авоська 200 рублей, столько же, сколько китайский магнит-сувенир. Кстати, мы работаем над тем, чтобы наша алтайская авоська имела смысл туристического сувенира. Мы живём в регионе, куда едут за чистой природой, где первостепенны вопросы экологии. Авоська в этом смысле – в тренде: сделана из хлопковых нитей, а не из пластика, который разлагается за сотни лет.

– Инна, а вы пользуетесь такой сумкой?

– Я сделала себе большую вместительную авоську. С донышком-вставкой и длинными ручками, чтобы можно было повесить на плечо. Осенью ходила с ней на рынок, овощи, фрукты в ней носила. Бабушки на базаре, конечно, помнят советское время, у них сразу – ностальгия, улыбки. Но и молодёжи авоська интересна. Наша дочь сказала, что обошьёт авоську пайетками и бусинами и будет летом носить. Авоськи могут быть совершенно разной модификации и выполнять роль и хозяйственной сумки, и модного аксессуара, и необычной упаковки. Например, мы делали мини-авоськи для баночек мёда. Выполняли заказы к Новому году под косметическую продукцию. Оказывается, многие производители хотят, чтобы покупатели видели товар лицом. Идея прозрачной авоськи как упаковки многим нравится. К тому же это ручная работа, что сегодня очень ценится.

– О расширении производства не задумываетесь?

Николай: Откровенно говоря, за спросом мы уже не успеваем. Но и не торопимся расширяться. Потому что, если привлечём больше людей, дадим им надежду, а спроса вдруг не будет. Что же, отбирать надежду?

Инна: Недавно я говорила по телефону с женщиной, которая хотела бы участвовать в нашем проекте. Ей 47 лет, она портниха, не видит с 20 лет. Я сказала, что зря обещать не буду, но обязательно перезвоню, если будем расширяться. Она сказала: «Я теперь буду жить надеждой. Она мне даёт смысл существования». Так что эти заказы – не нам, это работа им.

Кстати

Сумка была изобретена в Чехии в 1920-е годы. Вавржин Крчил выпускал сеточки для волос. А когда на них не стало спроса, добавил к ним ручки – получилась сетчатая сумка, быстро завоевавшая популярность. В Западной Европе сумки назывались «string bag» или «fishnet bag».

У русского названия – «авоська» – есть конкретный автор. Это слово впервые прозвучало на публике в 1935 году в одном из монологов Аркадия Райкина. Его персонаж – невзрачный мужичок с сумкой-сеткой в руках – показывал её зрителям и говорил: «Это Авоська, авось-ка я что-нибудь в ней принесу».

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах