В конце февраля на территории Сайлюгемского национального парка в Республике Алтай обнаружили пропажу двух фотоловушек. Вместе с камерами пропали и уникальные снимки снежного барса, который обитает в этих краях. На склоне горы инспекторами нацпарка были обнаружены только батарейки.
Иногда фотоловушки, установленные в заповедниках для учёта барсов, ломают любопытные медведи, но всё же человек остаётся главной разрушающей силой в заповедных местах. Одни – браконьеры – расставляют на пути краснокнижных животных петли и ловушки. Другие, в высоких кабинетах, принимают или, напротив, не принимают решения, от которых страдают те же краснокнижные виды.
Корреспондент АиФ-Алтай узнал о проблемах современной заповедной системы России из первых уст - у сотрудников Сайлюгемского нацпарка.
Были трудные времена
Первым заповедником на территории России стал Баргузинский, основанный в 1917 году на территории Бурятии. От этой даты принято отсчитывать историю заповедного дела в стране – в прошлом году отмечали столетие.
Практически сразу после Октябрьской революции Наркомпрос указывал, что заповедники являются национальным достоянием, предназначенным исключительно для выполнения научных задач страны. В 1932 году был создан первый в регионе государственный заповедник – «Алтайский», в Турочакском и Улаганском районах, на восточной стороне Телецкого озера.
Даже в тяжёлые годы войны в стране не забывали о заповедниках. В марте 1944 года Совнарком определяет, что задача службы охраны заповедников – охрана природных богатств, надзор за выполнением законов о запрещении охоты, борьба с лесными пожарами. Каждый заповедник разбивался на отделы, отделы на участки, а участки – на обходы. За каждый обход отвечал наблюдатель заповедника, а за участок – старший наблюдатель. Они имели право проверять документы, задерживать нарушителей, отбирать оружие.У каждого заповедного участка появился заботливый сторож и нянька.
Но, с ослаблением советской власти и укреплением партийной номенклатуры заповедники стали чиновникам не нужны. Алтайский заповедник, вместе с другими, закрывали дважды – в 1951-м и в 1961 годах. Восстановили только в 1967 году.
Академик РАЕН, доктор биологических наук, профессор Вадим Дёжкин ещё к 90-летию заповедной системы России говорил, что закрытие большинства советских заповедников в 1951-м и 1961 годах – оказалось тяжёлым временем. Тогда из 128 заповедников, занимавших площадь 1266 млн га, было закрыто 108 – их площадь уменьшилась более чем в 10 раз. Оставшиеся заповедники призывали переходить на «самоокупаемость», а их работников обязывали организовывать охоту для высокопоставленных браконьеров.
Во второй раз подобное время настало в 90-х годах, когда система охраны природы резко деградировала, а браконьеры почувствовали безнаказанность.
Равнодушие власти
В последние годы ситуация в заповедном деле улучшилась – созданный в 1991 году Катунский заповедник в 2000 году получил статус биосферного, в 1999 году в Алтайском крае был образован Тигирекский заповедник, в 2010 году в Кош-Агачском районе Республики Алтай для охраны снежных барсов и аргали был создан Сайлюгемский национальный парк. Только на территории Алтайского края создано 37 заказников регионального значения.
Но работу чиновников в сфере особо охраняемых природных территорий (ООПТ) по-прежнему нельзя назвать удовлетворительной – как на федеральном, так и на региональном уровнях.
Не было и нет ведомства, которое бы объединяло всю работу по заповедникам. Государственный контроль слабый, много времени и бумаг уходит на отчёты, но мало реальных усилий для сохранения биоразнообразия, развития научных исследований.
По оценке людей, которые видят систему охраны природы изнутри, заповедники и национальные парки воспринимаются чиновниками не как непреходящая ценность, созданная усилиями тысяч людей на протяжении ста лет, а как пожалованный феод и ресурс для личного отдыха и ритуального упоминания в докладах начальству.
Но главная претензия работников заповедников к чиновникам – неумение тех правильно оценивать эффективность деятельности ООПТ. По обычной логике важны те показатели, которые лежат в основе заповедников – сохранение природных комплексов. Но у чиновников логика другая. Приходят проверяющие, месяц сидят в офисе, а потом выходят с выводом о нецелевом использовании государственного бюджета, потому что вместо гвоздей были закуплены саморезы. Или инспекторы Росприроднадзора, вместо того чтобы проверить сохранность животного мира, находят возле офиса заповедника брошенный аккумулятор и составляют протокол о загрязнении почвы. При этом фактическое исчезновение группировки снежного барса в одном из заповедников Сибири чиновников почти не заботит.
Во многом, и это признают на охраняемых природных территориях Алтая, сохранение красно- книжных животных – результат усилий не государства, а людей, которые работают в заповедниках. Которые, не считаясь со своим временем, без устали, на энтузиазме и чувстве ответственности сберегают виды, общаются с местным населением, преследуют браконьеров, подкармливают животных.
Человеческий фактор
Там, где энтузиастов нет – работа по охране почти не ведётся. Человек, получивший корочки инспектора охраняемой природной территории, может бравировать своей властью, но не интересуется жизнью животных, их численностью и проблемами.
Добавляют забот и местные жители. Места, которые раньше были свободны для охоты и посещения, вдруг стали заповедными – не всем это нравится. По признанию 34-летнего Мергена Маркова из села Аргут, работающего с фотоловушками в Аргутском кластере Сайлюгемского национального парка, первые усилия по охране снежного барса в районе люди воспринимали в штыки – это могло помешать охоте – выживать всем было сложно, многих спасали походы за кабаргой или охота на волка. Приходилось на первых порах снимать много петель с троп в заповедных местах. Несколько барсов из-за петель погибли.
Но сегодня ситуация меняется – с одной стороны охотников стало меньше – молодёжь перебралась в райцентр, а старикам хватает пенсии, с другой – растёт понимание, что сохранение снежного барса – дело правильное.
По словам специалиста по экопросвещению Сайлюгемского национального парка Айаны Каташевой , в год к ним приезжает до 4 тыс. посетителей – ходят они только организованными группами, смотрят на козерогов, косуль, принимают участие в праздниках.
Объективно, площадь охраняемых природных территорий на Алтае должна быть выше – только часть мест обитания барса сегодня считается заповедной. И людям нужно создавать возможность зарабатывать не только браконьерством. Если чиновники разного уровня оторвут глаза от бумаг и посмотрят на природу не только как на место отдыха – возможностей для этого может стать больше.
Кстати
В настоящее время на территории России насчитывается 102 государственных природных заповедника и 40 национальных парков.
Комментарий
Первый зампредседателя Комиссии по экологии Общественной палаты РФ, директор российского Фонда Дикой природы Игорь Честин:
– У нас с 1951 года не существует самостоятельной структуры по управлению федеральной системой особых охраняемых природных территорий. Вопросами бюджета и кадровой политики занимается часть департамента Минприроды, а контроль осуществляет Росприроднадзор. Методическое руководство у нас фактически отсутствует, равно как и система повышения квалификации. А информационное сопровождение осуществляется в основном общественными организациями.
Один из первых указов, которые издаёт Президент после избрания, – это структура федеральных органов исполнительной власти. У нового Президента есть шанс ситуацию изменить.