Школа Баркагана. Что стоит помнить о барнаульском враче с мировым именем

Зиновий Соломонович Баркаган, заслуженный деятель науки РФ, лауреат Государственной и огромного множества других высоких премий, по рождению одессит. Алтай - его вторая родина. И множество медиков разных поколений в разных странах мира благодаря Баркагану знают о городе Барнауле, и о том, что у нас есть гениальные врачи. Но географическое понимание - это не главное.

   

   

Недавно в программе Владимира Соловьёва говорили о новой мировой инфекции. Кемеровский губернатор Сергей Цивилёв  спросил, где искать помощи в борьбе с коронавирусом. По мнению председателя Московского научного общества терапевтов, профессора Павла Воробьёва, - в Барнауле, в школе Баркагана.

Диплом вуза в 19 лет

Зиновий Баркаган родился  25 апреля  1925 года. Его мама была педагогом, отец – врачом. В доме часто собирались коллеги отца, известные учёные, профессора медицины, завязывались дискуссии по проблемам лечения. Мальчик впитывал эти разговоры и уже тогда выбрал свою будущую профессию. В 15 лет (!) он с отличием окончил среднюю школу, поступил в медицинский институт. А вскоре началась война.

Их эвакуировали в Алма-Ату. Учился юноша с большим желанием, хотя было тяжело: голодно, военный всеобуч с шести утра… Но параллельно он посещал вечерние занятия Московского литинститута, где преподавал писатель Алексей Толстой, а молодой Константин Симонов читал великолепные лекции по основам стихосложения.

В 1944 году он  вернулся в Одессу, где и закончил мединститут в возрасте 19 лет. О своём научном руководителе профессоре Михаиле Александровиче Ясиновском Зиновий Соломонович всю жизнь вспоминал с огромной благодарностью: «Удача, что судьба свела меня с таким выдающимся учёным. Это был красивый почти двухметрового роста человек, обладающий высочайшей эрудицией, великолепный оратор, замечательный клиницист. Он организовывал медицинскую службу Ялтинской конференции руководителей трёх держав. Я был мальчишкой и  многому  у него научился».

В 25 лет Баркаган защитил кандидатскую диссертацию, и уехал работать в столицу Таджикистана Сталинабад  (ныне Душанбе). За 5 лет Зиновий Соломонович  стал  заведующим кафедрой мединститута. Ему часто приходилось  вылетать на консультации в отдалённые горные районы, по налёту часов на  санитарной авиации среди работников вуза он занимал одно из первых мест.

Впоследствии в автобиографии для научного журнала он писал: «Я руководил отрядом по ликвидации вспышки чёрной оспы в Горном Бадахшане, куда был послан с предупреждением, что в случае «прорыва» оспы в густонаселённые долинные районы, буду причислен к «врагам народа» (шел 1952-й год!). А затем с той же миссией отправился в Афганистан. Всё это обогащало мой клинический багаж, оттачивало врачебное мастерство, учило брать на себя ответственность за принятие решений, не видя за своей спиной таких клиницистов-корифеев, которые окружали меня в Одессе». Кстати, за успешную работу в этой стране Баркаган был награждён знаком «Отличник здравоохранения» и орденом короля Афганистана.    

   

Работая в Азии, он обратил внимание, что в условиях субтропиков трансформируется течение многих обычных болезней, что позволило отметить их новые грани. Зиновий Соломонович увлекся тропической медициной, стал изучать ядовитых животных, действие ядов и  вскоре стал одним из ведущих токсикологов страны.

Гарантия - стопроцентная

Но главной научной площадкой для него стал Барнаул, куда он переехал в 1955 году. Баркаган сразу приступил к организации первой клинической кафедры, к подбору преподавателей, вербовавшихся из больничных врачей и не имевших никакого опыта преподавания и научной работы. Много сил было затрачено на оборудование учебной базы, обучение ассистентов основам преподавания, приобщение сотрудников к научной работе. Он всегда гордился, что стоял у истоков клинической медицины на Алтае,  подготовил большое количество высококвалифицированных кадров, кандидатов и докторов наук.

Именно Баркаган основал алтайскую школу гематологии. Его имя связано  с изучением и коррекцией нарушения свертываемости крови у пациентов. «Мы научились очищать кровь таких больных, сохранять её жидкое состояние. Наша группа освоила лечение переливанием свежезамороженной плазмы. Кстати, Алтайская станция переливания крови первой стала готовить этот препарат, а потом ещё один по нашему рецепту. После этого мы начали спасать людей».

Многие из разработок Баркагана прошли проверку в экстремальных условиях. Например, во время  ликвидации последствий страшного землетрясения в армянском городе Спитак. У людей, долгое время находившихся под завалами, сдавленные мягкие ткани начинали отмирать. Там работали спасатели из многих стран мира, но у нашей российской бригады во главе с барнаульским учёным и московским профессором Андреем Воробьёвым  было меньше смертей и ампутаций конечностей. Благодаря методу Баркагана, который теперь используется во всем мире, летальность уменьшилась в несколько раз. Теперь можно успешно лечить неотложные и терминальные состояния, когда человек находится на грани между жизнью и смертью.

Для определения и лечения подобных состояний в Барнауле под руководством Баркагана создали специальную лабораторию. Как пишет Зиновий Соломонович, в начале 80-х годов зародилось новое направление современной гемостазиологии - учение о наследственных и приобретенных (вторичных) гематогенных тромбофилиях:  «Наш коллектив стал одним из пионеров изучения этих видов патологии. Не случайно именно в нашей клинике впервые в СССР были диагностированы и описаны тромбофилии, обусловленные наследственными факторами. Была разработана система тестов, в том числе и оригинальных, для надёжной их диагностики». 

Особой гордостью Баркагана и его соратников стала разработка и внедрение в практику высоко эффективных методов борьбы с упорным не вынашиванием беременности. Метод оказался настолько эффективным, что практически во всех случаях, когда была своевременно распознана эта патология, удавалось добиться своевременного рождения здорового младенца. За желанным малышом многие женщины готовы лететь в неизвестную Сибирь в Барнаул из далёкого далека. Бывало, иностранки в волнении звонили Баркагану: «Профессор,  какая гарантия, что лечение будет успешным и у меня родится здоровый ребёнок?». Тот скромно отвечал: «Стопроцентная. У нас не было ни одного случая провала».

Отдал всю душу

Долгое время наши учёные не выезжали за рубеж, поэтому о них там мало знали. Первый раз Зиновий Соломонович выехал в Германию, на конференции в Гамбурге  рассказывал о факторах свертываемости крови. Профессор из Австрии, сидящий в президиуме, удивился: «А вы разве в России тоже знаете нумерацию факторов свертываемости крови?». «Да,  мы все это знаем», - спокойно  ответил Баркаган, хотя в душе разозлился, что западные учёные считали российских коллег дикарями. А когда он начал объяснять, как на свертываемость действуют змеиные яды, оказалось, что этого австрийский профессор не знал: выхватил тетрадку, стал записывать. После этого нашего учёного часто стали приглашать выступать в Англию, Францию, Италию, США, Израиль, где он познакомился с мировыми светилами медицинской науки.

На одной теме Баркаган не останавливался, его интересовали разные медицинские дисциплины. Он был терапевтом широкого профиля, но себя называл не гематологом, а просто лекарем. Его не один раз приглашали работать в столицу, в Ленинград, даже в другие страны, но он сохранял верность Барнаулу. Здесь были созданные им кафедра, клиника и его ученики.

Зиновий Соломонович считал, что врач, который не учится, плохой врач. Сам он постоянно пополнял свои знания, отслеживая все новинки мировой научной литературы. Понятия врач и учёный для него были неотделимы. Он говорил: «Учёные - это люди, которые думают постоянно. Всё время, которое не сплю, слушаю музыку, читаю книги или занимаюсь чем-то другим,  подспудно думаю о больных, о том, что можно ещё сделать».

Честность и самоотверженность профессор Баркаган ставил во главу угла, поскольку сам обладал этими качествами в полной мере. «Педагог и врач - это такие специальности, когда нужно отдавать им всю душу. Если врач на ночь отключает телефон, чтобы его не будили, это преступление. Может, что то случится в больнице, где он работает, у соседей, ещё кому- то потребуется его помощь…»

Сердце корифея остановилось утром 27 декабря 2006 года, когда он собирался в клинику, а у подъезда ждал водитель с машиной.

Автор: Людмила Ермолина