Виктору Сергейчуку всего 28 лет. Несмотря на молодой возраст, для осужденных он - «гражданин начальник». Уже почти пять лет он работает начальником отряда в барнаульской колонии строгого режима для рецидивистов – ИК-3 УФСИН России по Алтайскому краю. В прошлом году даже был признан лучшим в краевой уголовно-исполнительной системе и стал вторым на Всероссийском конкурсе профессионального мастерства.
В День сотрудников воспитательной службы УИС, который отмечается 14 июня, мы поговорили с Виктором Сергейчуком о специфике его работы.
Парень из города колоний
- Елена Чехова, altai.aif.ru: Виктор, как ты пришел в уголовно-исполнительную систему?
Виктор Сергейчук: Я рос в Рубцовске, а там о колониях знают все. Когда учился в выпускном классе, в школу пришли сотрудники УФСИН, рассказали о службе, про социальное обеспечение, льготы, про обучение в ведомственных вузах, хорошую стипендию. Показалось заманчивым. Поступил в Кузбасский институт ФСИН. После окончания учебы меня направили в Читу, в следственный изолятор №1. Там начинал службу инспектором отдела режима и надзора. В первый же отпуск поехал в управление и попросил перевести меня в Алтайский край. В родном Рубцовске служил в ИК-4. Был начальником отряда. А полтора года назад перевелся на ту же должность в Барнаул.
- В чем особенность твоей должности?
- Должность очень ответственная и разносторонняя. Со всеми своими проблемами осужденные, в первую очередь, идут к начальнику отряда. Ты как бы становишься первым этапом в их решении. Нужно объективно вникать во все вопросы, с которыми они обращаются. А для этого необходимо обладать самыми разными знаниями, в частности, знаниями законодательной базы. Чаще всего осужденные интересуются возможностью условно-досрочного освобождения, предоставлением телефонных разговоров и свиданий с родными, получением передач с воли. В общем, обычными для колонии бытовыми и житейскими вопросами.
- Какие качества помогают сотруднику в каждодневном общении с осужденными?
- Еще Петр I говорил: «Тюрьма – есть ремесло окаянное, и для скорбного дела сего истребны люди твердые, добрые и веселые». В среде осужденных уважают честность, тех, кто их не обманывает, не обещает того, что не сделает. Сотруднику же нужно четко понимать, что можно обещать, а чего ни в коем случае нельзя. И, конечно, нужно стараться смотреть на ситуацию, которая волнует осужденного, с разных сторон, пытаться в ней разобраться.
- Но ведь для этого нужен достаточно большой собственный жизненный опыт…
- У нас в отделе немало сотрудников, которые служат более 15 лет. Некоторые уже подполковники. Никто из них никогда не откажет молодому коллеге в совете, всегда подскажут, как лучше поступить.
Единственное оружие - слово
- Как проходит обычный день «гражданина начальника»?
- Рабочий день начинается с обхода территории общежития отряда, жилых помещений. Проверяем наличие инвентаря: тумбочки, кровати, табуретки и другое имущество – а также соблюдение порядка в помещениях. Потом проводится утренняя проверка. После проходит планерка в отделе, где ставятся определенные задачи, которые наиболее важны на данный день. Затем мероприятия по плану. В среду, например, проводим с осужденными строевые смотры, социально-правовые занятия. Каждый первый вторник месяца – общее собрание отряда. В выходные дни – культурно-массовые и спортивные мероприятия, посещение библиотеки, храма. Колония большая, мероприятий много…
Некоторые говорят, что такая работа, расписанная по дням недели на год вперед, напоминает «день сурка». Но я так не считаю. Знаете, осужденные умеют удивлять.
- Были те, кто приятно удивлял? Может, кому-то удавалось выскочить из криминального круга?
- Были, конечно. Были осужденные, имевшие высшее образование, которые по печальным стечениям обстоятельств попадали в места лишения свободы. Вот пример: ехал на машине ночью, в темноте не разглядел и не сумел быстро среагировать, когда пьяный пешеход на дорогу выбежал и под колеса его автомобиля попал. Да и перехода в том месте не было. Но статья есть статья. А до этого была у человека ошибка молодости, была судимость. И потому он оказался у нас, в колонии строгого режима. Но освободился по УДО. И больше здесь не появлялся. Слышал, он работает, семья у него нормальная.
Но есть и такие, которые по пять сроков имеют, для которых тюрьма – образ жизни. На свободе не могут найти себя, хотя сейчас у нас много институтов ресоциализации, и общественных организаций, которые помогают с жильем и трудоустройством, и центры реабилитации для освобождающихся открывают. Но, к сожалению, не все этими возможностями пользуются себе и обществу во благо.
- Каким может быть среднестатистический портрет осужденного из вашего отряда?
- Сроки и статьи – самые разные. Несмотря на то, что колония строгого режима, но все чаще сюда стали приходить с небольшими сроками - от трех до пяти лет. Разброс по возрастам тоже очень большой. Есть старики, которые и с тростью плохо передвигаются. Но есть и такие, которые гораздо моложе меня. Самый молодой - 2002 года рождения. Но большинству все же от 35 до 40 лет. У нас колония для тех, кто ранее уже отбывали наказание. Поэтому, в основном, контингент возрастной.
- С кем проще – кто помоложе или постарше?
- C тем, кто поумнее, кто тебя слышит и понимает. А бывает, у человека нет никакого образования, да и образ жизни такой вел, что у него ничего в интеллектуальном плане не сформировалось. Вот с такими трудно. Но все равно и с ними работаем – говорим, объясняем.
- Начальник отряда идет к осужденным, ничем не вооруженный. Страшно не бывает?
- Когда я в рубцовской колонии в первый раз повел свой отряд в столовую, и там во время обеда оказалось более 100 человек, признаюсь, посетила мысль: «А вдруг что-то пойдет не так? Что делать, если они взбунтуются?». Но такая мысль пришла только раз. Больше никогда никаких сомнений у меня не было. А с опытом начинаешь понимать, что, если ты сам работаешь нормально, грамотно, без ошибок, то ничего тебе не грозит. Осужденные тоже люди. Без повода они не будут прибегать к насилию. Это им ни к чему. К тому же у нас в кабинетах стоят средства тревожной сигнализации, установлены видеокамеры. Так что и «граждане начальники» тоже находятся под серьезным надзором.