Война с детским раком стала делом жизни алтайского полицейского

Фото: Евгения Савина

Между отчаяньем и надеждой

   
   

– Игорь, трудно даже представить, что чувствуют родители, когда им говорят, что ребенок болен раком…

– Когда к нам вышел врач и сказал: «У ребенка опухоль» – это как обухом по голове. Глухота, пустота… Не знаешь, куда метнуться, что делать. И надеешься только на Бога, на проведение, на чудо… Словами этого не передать. Те, кто это чувствовал, – поймут.

– И все же вы вышли из ступора, начали действовать?
Таким в свои 2 года и 4 месяца уходил из жизни Мишенька. Фото Игоря Дымченко

– Сбережения, которые были в нашей семье, очень быстро разошлись на лечение Миши. Спасибо, что люди не отвернулись от нашей беды. Ребята со службы очень хорошо помогли. Потом стало понятно, что в наших условиях Миша – бесперспективный больной.

Созванивались с Москвой – с российским детским клиническим центром и центром детской гематологии имени Димы Рогачева. Но нас брать они не согласились: диагноз сложный, тяжелый – медуллобластома четвертой степени злокачественности.

Начали поиск клиник за рубежом. Сразу откликнулся Израиль, клиника Шиба. Выставили нам предварительный счет – 105 тысяч долларов.

   
   

Мы объявили в социальных сетях благотворительный сбор средств. И когда уже набрали нужную сумму, Шиба неожиданно отказалась. Мы продолжали рассылать запросы в другие клиники. Ответила одна из самых дорогих клиник Европы – Харли Стрит Клиник из Лондона.

По счету, который они выставили за возможное лечение сына, вышло порядка 15 миллионов 600 тысяч. Обратились за помощью в Русфонд. Он поддержал нас. Оплатили счет. Пришло приглашение из клиники. Но воспользоваться им нам так и не довелось…

Помочь тем, кто борется

– Деньги, которые собрали на лечение, не оставили в семье?

– А как их себе оставить?! Миллион давал товарищ – он с семьей копил на квартиру. Огромное ему спасибо, он продолжает и сейчас помогать нашему фонду как волонтер.

Когда сынок ушел и потребность в деньгах стала неактуальной, этот миллион я, естественно, товарищу сразу вернул. А 1300000 рублей, которые были собраны как пожертвования, мы решили отдать в помощь деткам, которые лечатся от онкологических заболеваний.

Большую часть денег – 900 тысяч – отдали для Ксюши Ворониной. У этой барнаульской девочки редкий вид саркомы мягких тканей. Она проходит лечение в американской клинике.

На остальные деньги приобрели для отделения гематологии Алтайской краевой клинической больницы то, что им было остро необходимо: холодильник для хранения крови и компонентов, функциональную кровать, расходные материалы – системы, шприцы...

Потому что то, что получает отделение, зачастую не того качества, которое требуется. К примеру, нужно какой-то препарат вводить очень медленно, а шприцами плохого качества получается рывками. Еще в палаты стульчики купили. Ребятишкам велосипед в игровую комнату.

– Игорь, что говорят врачи: таких детей у нас становится больше?

– Да. Страшно еще то, что раньше такие опухоли, как, например, была у нашего сына, обычно проявлялись после 8 лет, как правило, только у мальчиков. А теперь ею страдает очень много совсем маленьких деточек, и у девочек она проявляется.

С нами с таким же диагнозом лежала трехлетняя Лиза Батуева из Бийска. Сейчас она направлена в Москву на консультацию. С такой опухолью, к сожалению, уже часто сталкиваются врачи.

Ну и, кроме того, лейкозы различные, фибробластома, нейробластома. И тенденция идет к увеличению детских онкологических заболеваний.

– А как пришла мысль создать благотворительный фонд?

– После того как Миши не стало, на деньги, которые остались, мы помогали родителям больных детей. Кому-то на поездку в центральную клинику нужно было, кому-то на лекарства, кому-то на проживание в Москве. Ведь между курсами лечения деток переводят в пансионаты, а они платные. Где, допустим, мамочка-одиночка возьмет такие деньги?

Пенсия, которую по инвалидности ребенка получает, это слезы – 10-11 тысяч. На них никак не прожить, тем более в Москве.

Решение о создании фонда мы всей семьей приняли: собрались мы с женой и двумя старшими дочерьми, обсудили все за и против. Конечно, понимали, что будет сложно. Но ничего, потуже затянули пояски…

– Но вы же понимаете, что всем-всем-всем все равно помочь не сможете…

– Если брезжит какая-то надежда спасти ребенка, за нее ухватится любой родитель. За соломинку, за былинку ухватится, лишь бы вытащить! И таким людям нужно помогать всем, чем возможно.

Иногда возникают такие моменты, когда ребенка нужно отправить в федеральные центры, а медицинской квоты нет! Порой система квот не позволяет получить помощь тогда, когда это нужно. А из-за задержки по времени зачастую и получаются плачевные исходы…

Мужское дело

– Фонд уже начал действовать?

– Конечно. Страничка «Доброе сердце», которую в свое время открывали для Миши, так и продолжает работать; к нам также обращаются за помощью люди и из Алтайского края, и из Горного Алтая, Новокузнецка, и из Украины.

Мой телефон в Интернете в свободном доступе.

Родители, которые обращаются за помощью, часто спрашивают: «Когда можно позвонить?». Я говорю так: «На войне выходных не бывает – звоните в любое время суток!».

У нас сложились хорошие отношения с московскими, воронежскими, новосибирскими волонтерами. Если мы какой-то информацией не владеем, связываемся с ними.

Сейчас мы готовим сайт. Там выставим всю информацию, которая у нас имеется.

– Обращаются ли с предложениями оказать помощь фонду?

– Люди звонят и для того, чтобы предложить свою помощь. Кто-то может транспорт- ные услуги оказывать. Кто-то предлагает в выходные дни прийти в отделение помочь мамочкам в уходе за ребенком или сходить за необходимыми покупками. Кто-то может распечатать листовки и раздать или расклеивать их на улицах.

Такая волонтерская помощь нам требуется.

– Наверняка и от материальной помощи не откажетесь?

– Это очень нужно. Бывают ситуации, что называется, «хватай мешки – вокзал отходит», а денег на счете фонда нет… Поэтому, если люди готовы перевести деньги на счет фонда, мы будем рады.

Мы благодарны за любую сумму, кто сколько может: будь то 10 рублей или 50 тысяч. Однажды нам 36 рублей перевели – спасибо большое! Ведь нужная сумма порой собирается с копеек.

– Не боитесь всяких мошенников?

– Есть такие бессовестные люди. И мы с такими сталкивались. Помню, мне однажды позвонили, говорят: «Желаем оказать вам помощь для лечения сына. Назовите срок действия вашей банковской карты».

Так как со случаями мошенничества по работе в полиции сталкивался, то предложил «доброхотам» больше мне не звонить. И, доехав до банкомата, проверил карту. Она оказалась заблокирована.

В службе поддержки банка сказали, что несколько минут назад путем подбора пытались снять с карты деньги, потому карту и заблокировали.

За двадцать лет службы в органах, конечно, всяких людей видел. Но скажу честно: если бы за руку поймал такого человека – оторвал бы руки!

Когда собираешь деньги ребенку – даже не своему, а чужому, которого ни разу не видел, только по фотографии в Интернете знаешь,– а потом появляются эти… Слов не находится, чтобы назвать их.

Ну, как назвать человека, который последнюю надежду забирает?

– В понимании многих благотворительность – больше женская сфера деятельности. А тут мужчина занимается милосердным делом!

– Я знаю многих мужчин – волонтеров и директоров благотворительных фондов. Например, Дмитрий Акимов в Москве. Он директор фонда «Кораблик».

Если какие-то вопросы у нас возникают по Москве, всегда к нему обращаемся, никогда не отказывает. А потом, защищать своего или чужого ребенка от беды, отбить его у опасной болезни – это разве не дело для мужчины?

По-моему, это нормальное желание любого нормального мужчины.

К слову

Для тех, кто готов помочь, сообщаем реквизиты фонда: 

Получатель: МБФ «Мишенька»

ИНН 2235998310, ОКПО 10023232, ОКАТО 1205551000, ОКВЭД 85.32

Расчетный счет №40703810102390004248

Назначение платежа: пожертвование «Загляните в детские глаза».

Банк получателя

Отделение №8644 Сбербанка России г. Барнаула

ИНН 7707083893

БИК 040173604 ОГРН 1027700132195

Корреспондентский счет 30101810200000000604

 

Смотрите также: